Мастер икебаны

Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась посреди танцевального подиума, зажатая между двумя игривыми партнерами, как кусок мягкого сыра между булочками. Они так зазывно крутили бедрами, что и мне пришлось слегка покрутить своими — не стоять же, опустив руки — и потоптаться на месте, изображая оживление, под завистливыми взглядами танцующих в одиночестве девиц.

Как только песня закончилась, я попыталась удрать, но не тут-то было. Энрике затеял учить нас с Ричардом танцевать меренгу. При этом они взялись за руки и не выпускали меня из своих скользких от пота объятий, пока музыка не оборвалась, сменившись песенкой помедленнее — нечто напоминающее U2 на испанский манер. Тут я наконец

выскользнула, при этом Ричард больно ущипнул меня за руку и прошептал прямо в ухо:

— Вперед, Рей! Не теряйся, ты теперь королева бала!

Совершенно ошалевшая, я ринулась к дверям, к выходу, но тут меня остановила рука пожестче и покрепче, чем у Ричарда, — тот самый охранник, что впустил меня без билета.

— Вы не заплатили за выпивку!

Я потянулась было за деньгами, но не обнаружила своей сумочки на привычном месте — о, невезение! — я ее забыла на стойке бара, когда Ричард потащил меня плясать.

Пришлось под конвоем возвращаться через весь зал в поисках того места на стойке, где оставался мой стакан. Место мы нашли, но стакана уже не было. Как, разумеется, и сумочки.

Оглядевшись в полутемном зале, я не увидела своих спутников — счастливые, они растворились в танцующей разноцветной толпе. А я осталась один на один со своим суровым конвоиром.

— Сумки нет. Кто-то в вашем баре приворовывает, — сообщила я охраннику, не особенно надеясь на сочувствие.

— Я даже знаю кто, — засмеялся он, — тот, кто пытается смыться не заплатив, верно, bandido?

—Чушь собачья! У меня в кошельке было двадцать тысяч иен. Их, без сомнения, украли!

А также кредитные карточки, записную книжку и тюбик с помадой, но что ему до этого?

— Вы не это потеряли? — Возникший из темноты Такео Каяма протянул мне мою сумочку. Она болталась у него в руке на длинной цепочке, точно использованный чайный пакетик. Я выхватила свою ненаглядную собственность — уж не сам ли Такео ее прибрал, хотела бы я знать? — и быстро взглянула через его плечо в дальний угол зала. Че уже исчез.

Так, так... Деньги, помада, записная книжка — все на месте.

— Сколько я вам должна? — спросила я охранника.

— Две тысячи и полтинник, — ответил он, успокоившись.

Такео молча наблюдал, как я достаю из кошелька две купюры по тысяче и монетку в сто иен.

— Я принесу сдачу, — предложил вежливый вышибала.

— Не трудитесь. — Я уже направлялась к двери, и Такео, как ни странно, шел за мной.

— В Японии не принято давать чаевые, — сказал он у меня за спиной.

— Ну и что? Я не стану тут отираться в ожидании своего полтинника.

— В этом платье вы похожи на гладиолус. Куда вы теперь направляетесь? — В его голосе слышалась усмешка.

Именно так будущий директор школы должен разговаривать с мелкой сошкой.

Я не ответила, продолжая пробираться к выходу. Как противно, однако, что именно он видел меня такой беспомощной.

— Вы, наверное, идете домой? Улица Сиомодаи, двадцать пять-пятьдесят? Квартира один? Янака — довольно старомодный район, не думал, что там еще селятся молоденькие девушки.

— Чудесно. Из этого следует, что вы успели порыться в моей записной книжке. У вас на мой счет серьезные планы? Романтическое свидание? Или, может, убийство?

Тут я спохватилась и замолчала. Паршиво сказано, пожалуй. Неподходящая тема для упражнений в остроумии. В свете недавних событий, я имею в виду. Такео перестал улыбаться.

— Нам надо поговорить. Давайте зайдем в одно чудное местечко... идзакая[12], тут за углом, — попросил он тихо.

Еще чего, в местечко. Наверное, он понял, что я видела его с Че, и хочет теперь выяснить, что мне известно. Нашел дурочку. С какой стати я пойду в бар с мужчиной, которого едва знаю. Тем более что мы только что вышли из питейного заведения. Нет, ни за что.

— Пошли. Если, конечно, вы угощаете, — сказала я, и мы завернули за угол.

7

Чудное местечко оказалось, к моему разочарованию, обычной закусочной, ярко освещенной и заполненной народом. Студенты, клерки, офисные барышни теснились в узких кабинках, точно баночные сардинки, которые, кстати, здесь в основном и подавались с пивом и рисовыми шариками.

Нам пришлось отстоять очередь в вестибюле, как и всем остальным. Ничего себе — зашла перекусить с наследником миллионера!

Такео терпеливо переминался с ноги на ногу, потягивая свои Mild Sevens. Когда он предложил мне закурить, я собрала всю свою язвительность и сказала:

— Вот бы не подумала, что такой активный защитник природы станет отравлять атмосферу дешевыми сигаретами.

— Никотиана — изумительное растение, — спокойно парировал Такео. — Я им заинтересовался, когда изучал садоводство в Калифорнии. Но вы правы. Я пытался бросить, да не вышло.