Мастер Гравитации 2

Ввалился я вечером почти последним в роскошно украшенный зал и выпрямил спину. Академия выложилась по полной, только красную дорожку не раскатали. Над головой — высокие своды с изящными фресками. С потолка свисает гигантская люстра, словно сотканная из тысяч кристаллов, мерцающих магическим светом. Стены отделаны дорогой тёмной древесиной, на них гобелены с мифическими существами и пейзажами. Денег не пожалели, чтобы мы впечатлились или задумались, куда уходят наши взносы.

На сцене музыканты в черных фраках играют на арфах, лютнях и флейтах. Всё по канонам аристократии: никакой тебе электронной музыки и весёлых мотивов. Танцуй под то, от чего веки слипаются.

Среди всей этой красоты шествует директриса в белоснежном наряде с магическим посохом — прямо фея-крёстная. Зорко следит за студентами, а вокруг ещё и преподы шастают. Любой из этих высоколобых может подойти и завести светскую беседу, но не ради пустой болтовни — это же экзамен по этикету прямо на месте! Так что держи язык на замке или говори как зачарованный принц из сказки, иначе можешь остаться без головы раньше, чем успеешь сказать «ваше сиятельство».

Поэтому своё внутреннее «бычье» прячу глубже, чем сокровища короля. Хотя, если честно, какое там «бычье»: среди нынешних аристо изысканности в речи столько же, сколько интеллекта у придворного шута. В ежедневном водовороте битв и интриг, когда каждый день — это новое выживание, а твой зад горит как Везувий перед извержением, не до изящных оборотов.

Да что там говорить! У нас и преподы на занятиях могут такое выдать, что даже у прожжённого солдата уши завянут. Но стоит прийти на бал, и все начинают учтиво говорить, демонстрируя, каково это — быть аристократом. А традиции у нас нерушимые, так что расслабляться не стоит.

Но это ещё полбеды, если только преподы с разговорами пристают. Самый страшный из них — учитель по этикету. Этот орёл не спускает глаз ни с кого, следит за каждым словом, жестом и даже вздохом, словно мы заключённые на строгом режиме.

С этим цербером я уже успел пообщаться, и, к счастью, заметил Машу с Викой. Но и тут не расслабишься: повсюду уши и глаза, контролирующие каждое движение.

Естественно, я поклонился им, как положено, приветствуя столь безупречно, что сам бы Людовик XIV пустил скупую слезу.

— Дамы, добрый вечер! — изобразив самую элегантную из своих улыбок, поцеловал каждой руку. — Восторг неописуемый видеть вас сегодня: ваше присутствие озаряет этот зал ярче суперновой звезды! — Ну да, стандартный набор штампов, без них в этом цирке не выжить.

Виктория одарила меня милой улыбкой и, поприветствовав в ответ, произнесла положенный регламентом ответ:

— Граф Добрынин, взаимная радость от нашей встречи переполняет меня. Вы столь любезны, и ваше общество всегда приносит вдохновение, — произнесла она.

Моя сестрица, напустив на себя важный вид, кивнула и, взмахнув веером, пролепетала нежным голоском:

— Как приятно видеть вас в столь изысканном наряде. Вы всегда знаете, как произвести впечатление, — сказала она, едва сдерживая смех.

А затем, шёпотом, чтобы никто не услышал, совсем другими словами перевела свою речь:

— Где ты такой офигенный костюм откопал, братец? — прошептала она, незаметно запуская руку мне за шиворот и, бросив взгляд на бирку пиджака, добавила: — Ты что, отхватил прикид из самого дома Разумовских? А где взял деньги?

Я ей на ушко шепнул, что украл костюм у самого принца на балу, и она, прикрывшись веером, чуть не прыснула от смеха. Хотя, зная её, эта мелкая пакость обычно отпинала бы меня и каталась по полу от хохота. Хорошо, что местный дресс-код её сдерживает, а то бы мы устроили представление похлеще шекспировской трагедии.

Поболтав ещё немного с ними, я для приличия кинул пару слов одногруппникам и перекинулся парой фраз с преподами. Но меня мучил один вопрос: хотелось узнать, есть ли у Вики пара на первый танец. Правда, спросить об этом у дамы на балу — моветон высшей пробы.

После первой проверки началось второе важное испытание — танцы. Я поплёлся искать себе партнёршу, чувствуя себя, как сапёр на минном поле.

Хожу-брожу среди масок и фантиков высшего света, а внутри будто штурм бастилии — нервишки шалят. И тут ощущаю лёгкое, едва заметное прикосновение. Поворачиваюсь, а это Вика собственной персоной: стоит, веером обмахивается, но будто меня и не замечает. Ну, я-то не вчера родился, понимаю, что она специально намекнула на своё присутствие. Хотя могла бы и кирпичом по голове стукнуть для верности — эффект был бы тот же, только веселее.

Вика показала свои отточенные до блеска манеры: дамам не положено приглашать мужчин на танец на балу. Это нам, бедолагам, нужно делать первый шаг. Теперь она явно ждёт результата своей хитрой задумки.

— Прошу прощения, — кивнул я ей с таким видом, будто у меня в запасе ещё тысяча вариантов. — Маркиза, не окажете ли мне честь и подарите этот танец?