Мастер Гравитации 2

На пол полетело всё: бокалы, бумаги, даже семейная реликвия — серебряная чернильница, которую берегли со времён бабушкиных интриг. Среди грохота и погрома глава Рода втолковывал сыну суть Тверского Рода. Объяснял, что у тех даже в гербе честь прописана крупными буквами, и никто из них драк не избегает и страха не знает. В общем, те ещё любители помахать кулаками.

— Род того князька всегда лезет в стычки и заслуженно носит звание боевого! — ревел отец. — А ты умудрился на них нарваться, щенок паршивый! Ты хоть представляешь, во сколько мне обошлось выкупить наших людей из их плена⁈

Граф пригладил растрёпанные волосы и устало плюхнулся в кресло напротив. Рука его шарила в поисках портсигара, будто тот мог спасти ситуацию.

— Батя, ты же сам говорил, что тебе плевать на деньги и на тот Род, а главное — достать Добрынина, — Гена заёрзал на кресле, как на электрическом стуле.

— Вот и прикончи его наконец, раз взялся! — выплюнул граф, выпуская густой клубок дыма. — Докажи, что не совсем бесполезен!

Он раздражённо застучал ногой, как будто проверял, не провалится ли пол под тяжестью их проблем.

Повисла тягостная тишина. Отец с сыном молча сверлили друг друга взглядами, словно дуэлянты. Оба понимали: если с Добрыниным не разобраться поскорее, им придётся туго.

До него могли добраться и другие сильные Рода: те ещё стервятники, соберутся в стаю, чтобы вытрясти долги до последней монеты. А если сунется какой-нибудь имперский Род, то тягаться с ним, всё равно, что драться с поездом. Правда, имперских Родов хватает, и они могут меж собой переругаться из-за выгоды, как голодные псы из-за кости.

Но Генка понимал: крупные семьи с имперской кровью влезут не ради денег. Им бы справедливость восстановить, да по чужим шеям пройтись. И тогда платить придётся не Империи, а самому Добрынину, под присмотром свыше.

— Отец, я работаю над устранением Добрынина, — вздохнул Гена, потирая глаза. — Но пока он сидит в академии, ничего не поделать. Только безумец пошлёт туда наёмного убийцу, ведь академия под защитой самого Императора.

— А ты найди такого психа, кто пролезет туда, и проверни всё дело так, чтобы к нам следы не вели. Что, всему тебя учить нужно? — граф, успокаиваясь, понизил свой голос.

Гена кивнул, и тут в кабинет, словно по расписанию, влетела графиня. От неё несло дорогим парфюмом, а зелёное бархатное платье сидело так, что даже статуи пытались втянуть животы. Она оглядела погром, улыбнулась, и перевела взгляд на мужа с сыном.

— М-да… Чувствую, денёк обещает быть весёлым. Надеюсь, вы тут не поубиваете друг друга, потому что сейчас приедет моя мама на обед, — промолвила она.

— Пошла к чёрту эта карга! Так ей и передай, — прорычал граф, сжимая бокал так крепко, что тот треснул. — Улыбаться я не собираюсь ради гостеприимства. У нас, если ты не заметила, проблем по горло.

— Все твои проблемы только в твоей голове, дорогой, — усмехнулась супруга, покачав головой.

Граф прожёг её взглядом, словно надеялся, что она испарится на месте. Потом шумно выдохнул и, ни слова не говоря, приказал лакею принести новый бокал и ещё бутылку из погреба: авось потопом спиртного удастся утопить проблемы.

Глянул на сына, челюсть которого висела где-то на уровне пола после слов матери.

— Знаешь что, — сказал он слуге, — неси два бокала.

А жена просто потрепала их по головам, как непослушных щенят, и добавила:

— На обеде чтобы вели себя хорошо. Если расстроится мама, расстроюсь и я. А вы хорошо помните, чем это обычно заканчивается, — прошептала она с хищной улыбкой и упорхнула, оставив за собой длинный шлейф аромата.

Граф знал, чем ему это грозит… Стоит графине загрустить, и с его счёта исчезает столько, что даже банк начинает плакать. Денег, которые она спускает на безделушки и тряпки, хватило бы, чтобы скупить половину империи. И это при том, что её три гардеробные забиты нарядами.

Когда она исчезла, оставив их с мыслями о грядущем финансовом апокалипсисе, Граф с сыном налили по стакану крепкого напитка. Глотнув обжигающую жидкость, они продолжили разговор уже без лишних эмоций.

— Ну что, есть новости по поводу нападения на наше поместье? Как там, кстати, Гришка с Денисом? — поинтересовался Геннадий, поправляя очки, которые упорно пытались сбежать с его носа.

— Эти два гения мысли теперь в плену, — отмахнулся граф, плеснув себе в бокал. — Опозорились на всю округу.

— Да ладно тебе, батя… У Дениса перед этим день рождения был, ну и расслабились немного, — попытался заступиться за них наследник.

Граф такими оправданиями сына едва не подавился. Он выпрямился в кресле, нахмурился так, что брови могли бы устроить драку, и начал вдалбливать, что Род Радугиных — это серьёзно, и такие, как они, должны всегда держать марку.

— Про нас сейчас чего только не шепчут, — скрежетал зубами отец. — Добрынины нам в подмётки не годятся, а утерли нос так, что стыдно людям в глаза смотреть! Унизительно! Эти мерзавцы ещё и условия нам диктуют.