Мастер дальних дорог

Еще через пять минут примерно в шестнадцати километрах от «Петрограда» вдруг слабо засветилось пространство, и там начало происходить что-то странное, вспыхивали разноцветные огоньки, во все стороны тянулись светящиеся туманные струи, закручивающиеся в смерчи, что в открытом космосе выглядело довольно странно, но очень красиво.

— Вот, значит, как выглядит производственный комплекс сверхцивилизации?.. — протянул Кирилл Владимирович.

— Ну, это не комплекс, а так, мелкая мастерская, — отозвался Дархон. — Видели бы вы настоящий комплекс размером со звездную систему! Вот там — зрелище! Особенно когда рождается атлайт межгалактического класса…

Его голос при произнесении последних слов стал мечтательным, в нем четко слышалась тоска о потерянном.

— Атлайт?

— Да, так называли эти корабли. Шестидесятикилометрового примерно диаметра шары, наполовину состоящие из полевых структур. Полностью метаморфные, способные принимать любые формы. Я был искин-капитаном самого совершенного из них…

— А как вы оказались у нас? — поинтересовался инженер.

— Экспериментальное проникновение в другую, параллельную вселенную, сымитировал вздох Дархон. — Причем, далеко не в первую, прошлые три экспедиции прошли полностью успешно, все корабли без проблем вернулись домой, привезя множество интереснейших данных. На этот раз мы выбрали более далекую вселенную с отличающимися от наших физическими законами и константами. В этом, наверное, и была ошибка. В момент перехода мое сознание погасло, а очнулся я уже на станции «Даотсад» с двумя третями физически отключенных процессоров и почти заблокированной личностью. Как выяснилось, меня обнаружили черные археологи во время раскопок древних руин на одной из планет системы ЭНР-9834, находящейся у черта на куличках. Как я оказался вне корабля? Где сам корабль или хотя бы его обломки? Сколько времени прошло? Как местные ученые сумели меня активировать? И еще тысячи вопросов без ответа.

— Мда, не хотел бы я так… — поежился Кирилл Владимирович. — Нам все же полегче было, оказались в чужой стране, но тут было полно других русских, что сильно облегчило адаптацию. А попасть буквально в рабство? Та еще радость…

— Потому и хочу как можно быстрее добраться до ЭНР-9834. Может хоть что-то удастся выяснить о том, как я там оказался. Но понимаю, что до того, как разрешится ситуация в вашей системе, никуда лететь нельзя. А уж теперь, когда здесь появился древний враг, которого мы уже тысячу лет как полагали уничтоженным, тем более. Слишком хорошо знаю, на что способны эти…

— Вы называете их «эти». У них нет другого названия?

— Может и есть, я не знаю. Или, возможно, не помню. В последнее время я начал подозревать, что в моей памяти за время пребывания в отключенном состоянии образовались большие лакуны. Очень многого вспомнить не могу. Тени чего-то и где-то. Словно отголоски сна.

— В смысле? — не понял его Кирилл Владимирович.

— Вам ведь снились сложные, многоуровневые, сюжетные сны, от которых после просыпания остаются медленно расплывающиеся тени какой-то иной реальности? — поинтересовался Дархон.

— Снились, — подтвердил инженер. — Кажется, я понял, что вы имеете ввиду.

— Да, именно это, — подтвердил искин. — Возникает ощущение, что мне недавно снился сон со сложным сюжетом, о чем-то очень важном повествующий, но я проснулся и после сна осталась только тень и острое сожаление о том, что я не могу вспомнить, что же в точности было в этом сне, какие события, встречи и многое иное. Остается только острое чувство неудовлетворенности, нехватки чего-то жизненно необходимого. Но проблема в том, что мой мозг организован совсем иначе, чем человеческий, и снов у меня быть не может хотя бы потому, что я вообще не сплю. Потому и сделал вывод, что у меня какой-то непорядок с долговременной памятью.

Пока они говорили, производственный комплекс, к которому транспортные корабли потоком доставляли астероиды и метеориты, даже обломки незнамо когда погибших старых кораблей. 3Д-принтер исправно пожирал все, выдавая на выходе аккуратные контейнеры с бета-орудиями, которые сразу по выходу из опасной зоны подхватывали катера-погрузчики и развозили по предназначенным для них кораблях, где уже вовсю велись подготовительные работы для предстоящего монтажа.

Прошло около четырех часов, и на шести линкорах и двух крейсерах прорыва завершили монтаж бета-орудий, установив на каждый по два. Канониры внимательно изучали их, донимая по связи Михаила Ивановича, который старался объяснить возможные трудности работы с новым оружием. Самым неприятным, по его мнению, было замедление прицеливания из-за увеличения расстояния ведения огня. Помочь тут могло только дополнительное сопряжение с орудийным искином корабля, но для этого требовалось время — обычно канониры старались стрелять самостоятельно, ни один искин, кроме разумных, не имел человеческой интуиции. Они выполняли рутинные расчеты, но доводил прицеливание все же человек.