Масштаб проблемы

Перемещение в анклав они замаскировали в стандартной, сотни лет не использующейся процедуре переноса копии личности из Большого Магелланова Облака в Малое. Сработает этот вкладыш, разумеется, не для каждого. Двенадцать членов команды, «апостолы», как они себя называли, будут «раздвоены» при переносе. Одна копия уйдёт в Гедонизм, вторая — в Тасманийский анклав. Теорема о запрете квантового клонирования, не позволяющая дважды рекогерировать одну и ту же личность, обходилась легко. Алгоритмы Гедонизма, подменяющие истинные воспоминания шаблонными, создавали двойника, но не копию. При малейшей опасности апостолы сбегут в Тасманийский анклав, активируют троян, возьмут КолИн под контроль и ограничат его власть над миром.

Впрочем, «предохранителем» воспользоваться не пришлось. За пять столетий существования Коллективный Интеллект не перестал быть человеческим, количество не перешло в качество. Это было хорошо, но и плохо одновременно. Даже соединённые в одно целое, сознания интелей исчерпали свой инновационный потенциал.

КолИн принялся решать задачу «в лоб». Если соединение ста тысяч лучших умов человечества недостаточно для качественного рывка, то нужно добавить ещё больше умов! Где их взять, учитывая, что последний человек родился на Земле семь веков назад? Это задача чисто техническая, значит, не сложная. Вновь синтезировать человеческое ДНК, собрать эмбрионы, построить маточные репликаторы и дроиды-няньки, подготовить воспитательные и обучающие курсы.

Когда Землю огласили крики первых тысяч младенцев, Отто Шабен не ощутил угрозы. Тревога появилась позже. Дети подросли, усвоили базовые знания. Им требовались кураторы, чтобы осознать свой долг перед человечеством: влиться в Коллективный Интеллект, добавить ему «свежей крови». Соединившие сознания интели не хотели — не могли? — отделиться, поэтому роль кураторов КолИн предложил нескольким сотням оставшихся интелей-одиночек, «маргиналам», как их называли прежде. В этом просматривался некий сбой логики. Тем не менее Шабен взялся за поручение с энтузиазмом.

Они были иными, эти живые мальчишки и девчонки. Интеллектуальный потенциал заложили в их генотип, когнитивные способности и критическое мышление у них развивали с первых лет жизни. Они не походили на то послушное погонщикам полуразумное стадо, каким было человечество на заре эры Вечных. То человечество, что с радостью приняло бессмертие, а потом ушло в Гедонизм. Эти не умели ничего принимать на веру, они требовали доказательств. Отто Шабен понял, что не может доказать свою правоту людям, не имеющим опыта сотен лет бессмертия и десятков воскрешений. Он, всю долгую жизнь писавший шаблоны для правки человеческих личностей, не мог «исправить» новых подопечных. На их живой мозг нельзя повлиять, наложив другой квантовый образ. Воздействовать получалось единственным способом — воспитанием.

Семьсот восемьдесят лет назад в Тасманийском анклаве провели эксперимент. Гедонизм только-только был создан, и власть имущие — в те времена они действительно обладали властью — спешили избавиться от избыточного человечества. Спешка упиралась в детей «третьего мира». Те продолжали рождаться, росли, достигали половой зрелости. И прежде, чем их одаривали бессмертием, успевали наплодить новых детей. Перед группой учёных — Отто Шабен был в их числе — поставили задачу: проводить девитализацию детей и уже затем воспитывать из них взрослых, поэтапно меняя тела. Эксперимент длился без малого двадцать лет и закончился крахом. Адамитовый мозг оказался неспособен к взрослению. Ни воспитательные программы, ни личностные шаблоны не помогли. Вечные взрослые покинули анклав, оставив вечных детей на попечение искинов и дроидов-нянек. Эксперимент постарались забыть, упоминания о Тасманийском анклаве вымарали везде, где возможно.

Тогда проблему живых властители мира решили способом более жёстким, но проверенным: принудительной стерилизацией всего населения. Теперь живые вновь появились. Дважды наступать на те же грабли вечные не хотели — дети из пробирок рождались стерильными, не способными к размножению. Но повзрослев, как они к этому отнесутся? Кем себя воспримут? И кем воспримут кураторов, Коллективный Интеллект? Смогут ли бессмертные воспитать смертных подобными себе?

Шабен поделился тревогами с КолИном. Соединённые сознания не поверили. Они предвкушали новые идеи, новые горизонты, которые откроются перед ними. Они ждали ответа на единственный вопрос: «когда?» Как скоро неофиты вольются и растворятся в их общности? Вечные не видели в них живых существ с неожиданными страхами и желаниями. Это были просто добавочные интеллект-единицы. Чем больше, чем быстрее — тем лучше. КолИн рассчитал: если ежегодно производить по десять тысяч живых, то всего через десятилетие после начала новой волны слияний его потенциал удвоится. Потом утроится, удесятерится. Приостановить производство, дождаться первых результатов? Зачем? Промедление смерти подобно!