Маскировкой седину не скроешь

Ушаков переглянулся с капитаном, ничего не ответил разговорчивому охраннику, который прохаживался за прутьями клетки и разминал кисти рук специальными упражнениями. Адмирала и Кузьму заперли в огромную клеть, наподобие той, что находятся в российских судах. Наверное, в каком-то суде за хорошую сумму и позаимствовали. А ведь были времена, когда даже опаснейших убийц и бандитов судили без всяких клеток и конвой был из щупловатых солдат-срочников… Конечно, в «отношениях» между бойцами СОБРа и «крутизной» бывало всякое. В том же подразделении Ушакова за последние годы было двое погибших при задержании, один от автоматной очереди, другой от осколков брошенной обкурившимся отморозком гранаты. Но даже самые беспредельные и безбашенные «торпеды» спецназ МВД зазря дразнить не решались. А уж чтобы вот так по-борзому захватить двух старших офицеров… При этом Гусак и его «гвардия» уверены на все сто, что им это сойдет с рук. Между тем прохаживающийся за прутьями решетки охранник свою говорливость унять никак не мог, но на сей раз решил блеснуть юмором:

– Смотрите новый восьмидесятипятисерийный российский боевик «С кем не бывает…»: «Подозрение в зверском убийстве двух сотрудников милиции падает на Федора, бывшего десантника и мастера ушу-саньда. Все улики против него. Весь мир против него: тупой начальник криминальной милиции, коррумпированные опера, для которых не осталось ничего святого, прокурор – карьерист и взяточник. Но с помощью своих верных друзей-десантников и адвоката – девушки Даши, Федор восстанавливает попранную справедливость и обретает свободу. Наградой ему будет любовь… А тех двух ментов Федька чисто случайно завалил. По пьяни ошибка вышла. С кем не бывает!» – выпалил он в стиле лучших рекламных слоганов.

– Тебе в «Комеди клаб» надо, – отозвался капитан Кузнецов.

– Скоро там буду, не боись.

– А ты тоже мастер ушу-саньда? – спросил Сергей.

– Тоже, представь себе! – парень сделал несколько грамотных и очень резких движений. – И зовут меня Федор.

– И шуточки сам придумываешь? Или вычитываешь где?

– Напрасно подколоть хочешь, мусор. Я, между прочим, на третьем курсе юридического… Сейчас, правда, в «академическом»…

В самом деле, несмотря на бритый затылок, физиономия у этого «мастера Феди» была отнюдь не тупая. Надо же, Вова-беспредельщик не просто качков из подворотни тут собрал. Впрочем, собрал-то, скорее всего, не сам Вова, он здесь в качестве «главного чудовища», эдакого минотавра.

– Окончишь институт и сам ментом станешь, – неожиданно поддержал беседу Кузьма.

– Может, и стану, – как ни в чем не бывало откликнулся Федя. – Хоть и не люблю вас, волков позорных, но менту сегодня любой бизнес легче замутить.

Кузнецов с Ушаковым вновь молча переглянулись, одновременно отметив еще одну особенность нынешнего времени. Лет пятнадцать-двадцать назад преступники в органах МВД, конечно же, были. Но уж точно ни один юнец, поступающий на службу в милицию, не имел мысли сразу же стать «оборотнем». Это потом, в процессе работы многие ломались, становились на нечестный путь. А сейчас – пожалуйста, молодой человек решил стать милиционером, имея цель «замутить бизнес». И не один он сегодня такой.

– Болтать ты, Федя, и в самом деле мастер, – проговорил Ушаков, оглядывая накачанную фигуру будущего юриста. – Но в рукопашной тебя любой порвет.

– Нет, я говорю, ты, мусор, чересчур борзый!

Федя оскалил зубы и стал похож на стаффордширского терьера перед схваткой.

– Сам-то против меня не выйдешь! Владимир Палыча своего ждешь, – начал раззадоривать мастера Федю Ушаков.

– Слово Палыча – закон! – отозвался Федя.

– Потому что боишься его, – сплюнув на пол, проговорил Ушаков.

– Ты это… Не харкай тут, а то слизывать заставлю! – рявкнул Федя.

– Если ты мне пресс пробьешь, слизну! – неожиданно произнес Адмирал.

Мастер Федя в ответ лишь хмыкнул. Оглядел Ушакова неприязненным и одновременно оценивающим взглядом. Адмирал ростом был чуть пониже, да и комплекции не столь мощной, как Федя.

– Я, между прочим, три вот такие доски одним ударом перешибаю, – сообщил Федя, показывая пальцами внушительную толщину этих самых досок.

– Да ну?! Ногой или рукой? – уточнил Адмирал.

– Чем хочешь.

Ушаков на какое-то мгновение задумался. Затем произнес:

– Рукой или ногой с одного удара мой пресс прошибешь – харкотину слизну. Не прошибешь – сам слижешь. И не одну, две!

Федя с ответом не торопился. С одной стороны, Палыч трогать пленников не велел. Но с другой – как велик соблазн так опустить спецназ МВД, ментовскую элиту. О, как тогда Федя поднялся бы даже в собственных глазах!

– А как я бить буду? Через прутья? – спросил Федя. – Удар не тот, знаешь ли…

В юнце появился азарт, заинтересованность. Ушаков сумел найти его слабое место. Склонность и страсть к гнусностям не искоренят даже три высших образования.

– Так, вот что! – скомандовал Федя, вытащив из-под куртки компактный «ПП».[16] – Оба на пол легли! Вон в тот угол!

Ушаков даже не стал переглядываться с Кузьмой, капитан уже понял замысел старшего по званию. Поэтому безропотно подчинился и лег на пол вслед за командиром.