Маскарад со смертью

На следующий день я прочитал в газете, что накануне в поезде на пути в Ставрополь были убиты два представителя фирмы «Бушерон». Кто же тогда был у меня? Получается, что убийцы этих двух несчастных людей знали, что я собирался купить камни и, завладев ими, продали их мне по номинальной стоимости?! Мне стало страшно.

Я понял, что теперь меня могут принять за человека, организовавшего это нападение! В такой ситуации я был вынужден отказаться от перепродажи части драгоценностей и предупредил об этом моего постоянного покупателя. Был ужасный скандал! Но согласитесь, не мог же я бросить тень подозрения на еще одного ни в чем не повинного человека?! Имея камни, я не мог их продать! И к тому же я лишился почти всей наличности! Мне было нечем погасить заем, и банк мог лишить меня всего заложенного имущества. Это означало крах. Я находился в отчаянии!

Чтобы хоть немного отвлечься от тягостных мыслей, в воскресенье мы с Кларочкой отправились в театр на пьесу «Вишневый сад». В это трудно поверить, но уже в первом действии на сцену вышел… тот самый курьер. Мы сидели в пятом ряду, и я заметил, что он тоже узнал меня.

Едва дождавшись антракта, я пробрался в его гримерную и потребовал возвратить назад все полученное по сделке. Сначала он изображал, что не знает меня, но когда я пригрозил полицией, то ему пришлось согласиться с моим требованием о возврате уплаченных мною денег в обмен на драгоценные камни. Он предложил провести обратный обмен вечером следующего дня в Воронцовой роще на скамейке тиссовой аллеи. Позднее время и уединенное место показались мне опасными, и я выдвинул свои условия встречи: Николаевский проспект, лавочка напротив Соборной горы, в понедельник, в семь вечера. Но, видимо, все произошло по другому сценарию…

Вы, уважаемый Клим Пантелеевич, обещали мне в случае моей смерти не оставить Кларочку одну и обезопасить ее от каких-либо возможных угроз. Надеюсь, вы, как благородный человек, сдержите данное слово, а также не позволите кому-либо опорочить честь моей семьи. Если сможете, найдите тех, кто лишил меня жизни.

Ваши услуги мною оплачены, и я свято надеюсь на вашу поддержку.

С совершеннейшим почтением, ушедший от вас навеки, Соломон Моисеевич Жих.

P.S. До встречи осталось всего два часа, и я на всякий случай решил написать это письмо, оставив его у нотариуса с надлежащим указанием. Понедельник, августа шестого дня, одна тысяча девятьсот седьмого года».