Маска Цирцеи

— Могут. Прошу сюда. — Пастор пропустил их перед собой, в лабораторию, заваленную оборудованием. Порывшись на стопе, он нашел фотокопию чертежа. — Вот схема механизма бомбы. Вы что-нибудь смыслите в электронике?

— Очень мало, — признался Пелл, тогда как Дю Броз отрицательно покачал головой.

— Гммм. Ну ладно. Во всяком случае вы видите эту штуковину. Она будет действовать только в системе определенного типа, и ни в какой другой. Вторая же часть будет работать только в совершенно иной конструкции. Однако обе они без проблем работают в одной и той же системе. Мы пытались менять их местами, становились на голову и смотрели искоса, но факт остается фактом. Два взаимоисключающих элемента превосходно взаимодействуют. Этого не может быть, однако есть.

Пелл смотрел на схему.

— Что вы на это скажете? — спросил Пастор.

— Мне кажется, инженерам, которые разбираются, почему бомбы проникают сквозь силовые поля, достался крепкий орешек.

— Пока я могу только сказать, — продолжал физик, — что уравнение основано на чем-то вроде непостоянной логики. В нем масса взаимоисключающих моментов.

— Два плюс два равняется пяти? — вставил Дю Броз.

— Два плюс пи равняется ложись и спи, — поправил его Пастор. — Это невозможно выразить обычным языком. Языковые пуристы плевались бы от омерзения. Здесь сказано, — он указал на листок бумаги, — что свободно падающее тело с каждой секундой ускоряется на полтора метра в секунду, а дальше, в этом же самом уравнении это же самое тело ускоряется с каждой секундой на двадцать сантиметров. Вот в этом-то все и дело!

— Вы вообще видите в этом какой-то смысл? — спросил Пелл.

— Что-то такое есть, — признал Пастор, подошея к тазу и начал мыть руки. — Пока я хочу немного отдохнуть. Пожалуй, приму сеанс Крепкого Сна… Но сначала мы можем поговорить. Хотя не знаю, что еще я могу вам сказать.

Пелл заколебался.

— Вы говорите о непостоянной логике, а наука принимает лишь определенные постоянные, на которых основываются все наши знания.

— А что есть истина? — спросил Пастор, разводя руками. — Я сам порой думаю над этим. Во всяком случае…

Они вернулись в большую комнату. Физик подошел к пульту управления Сказочной Страны и начал неторопливо нажимать клавиши.

— Сам не знаю, — бормотал он себе под нос. — Я стараюсь мыслить логично. В том, что бомбы проходят сквозь силовое поле, нет логики, тем более, что эти бомбы не имеют права взрываться.

— Может, это как-то связано с Осечками? — предположил Дю Броз. Считается, что это оружие противника, которое не подействовало. Их силовые поля невозможно преодолеть.

Пастор даже не обернулся.

— Да, невозможно. Но силовые ли это поля… в этом я не уверен. Я входил в состав нескольких комиссий по изучению Осечек, и у меня есть теория, даже две, которых никто не желает слушать. Конечно, двадцать два года назад мой разум был более гибким… — Он усмехнулся. — Если бы вы порылись в отчетах, касающихся этого дела, то узнали бы, что человек по имени Бруно утверждал, будто открыл жесткое излучение, идущее от одной из Осечек.

Пелл, сидевший на диване, подался вперед.

— Признаться, я просматривал эти материалы. Но не нашел там никаких подробностей.

— Потому что доказательств не было, — сказал Пастор. — Излучение продолжалось около часа, и в это время был включен только прибор Бруно, а построить график по Одной точке невозможно. Однако в этом излучении отмечались некоторые закономерности. Бруно считал, что это попытка контакта.

— Да, я знаю, — сказал Пелл. — В этом месте сообщение прерывалось.

— Остальное — просто предположения. Кто же общается с помощью жесткого излучения?

Дю Броз вспомнил Билли Ван Несса, его закрытые глаза и хриплый клекот "К-к-к-как!" Деформация основных генов, неявная до запоздалого созревания, а потом проявляющаяся до сих пор не объясненным психическим отклонением…

— А сейчас вблизи Осечек не отмечается радиоактивности? — спросил он.

— Ничего подобного.

— Тогда почему больные вроде Билли Ван Несса, выходят из оцепенения, сказавшись возле потрескавшегося купола? Трудно предположить, чтобы они ощущали его с помощью своего внечувственного восприятия. Такое воспоминание должно быть приобретено, а не унаследовано.

— По-моему, там проявляется какой-то вид энергии, — сказал Пастор, иначе Осечки не сохранили бы своей неприступности. Но мы не можем ее обнаружить. Вообщето я сомневаюсь, что Осечки связаны с… этим уравнением.

— Пока вы его не решите, — сказал Пелл. — Вам известно, что существует определенный профессиональный риск?

— Да, безумие. Хотите проверить мой коленный рефлекс?

— Честно говоря, хотел бы, — признал ассистент. — А вы против?

— Нисколько.

— Бен!

Это была рутина. Дю Броз записывал и смотрел, как Пелл обследует физика, задавая ему внешне не связанные друг с другом вопросы, которые обретали смысл, когда их сводили воедино. Наконец они закончили, и Пастор сел, улыбаясь.

— Все в норме. Однако, вы довольно необщительный тип.

— Но не антиобщественный. У меня жена и двое детей, — он указал на трехмерный портрет в кубе прозрачного пластика, — и я неплохо приспосабливаюсь.