Маска призрака (ЛП)

— Могли ли они увидеть тебя? Может, они сотворили заклинание, чтобы заставить тебя делать эти вещи? Насколько мы знаем, они и могут быть теми, кто вообще сделал тебя таким.

Коул подумал над этим. Около минуты он, хмурясь, пассивно рисовал линии на пыльном полу.

— Они не видели меня, — наконец сказал он. — Никто не видит меня, кроме тебя. И тех, кого я…

— Тех, которых ты убил.

Коул кивнул.

— Ты поэтому их убил? Думал, что они расскажут храмовникам?

— Нет, они не видели меня, пока я не шел к ним. Но я знал, что они могут.

Коул закусил губу с выражением лица, которое Рис видел каждый раз, когда юноша пытался облачить сложную идею в слова.

— Ты когда-нибудь бывал под водой? — наконец спросил он.

— Конечно.

— На одном из нижних этажей есть маленькое озеро. — он казался погруженным в размышления, — Когда ты оказываешься под водой, ты можешь плыть. Если закрыть глаза, то как будто бы плывешь в пустоте. Ты окружен темнотой, и все, что ты можешь слышать — это ты сам. Все остальное — очень далеко.

— Не понимаю.

Коул раздраженно вздохнул.

— Иногда мне кажется, что я под водой, и больше никогда не выберусь на поверхность. Я просто тону и тону, и этому нет конца. Темнота поглощает меня, — он смущенно посмотрел на пол. — Я падаю в щели между настоящим и ненастоящим, и если я не остановлю себя, то потеряюсь там навсегда. Единственный способ остаться, это…

Рис отошел назад. Лишь на шаг. Он сделал это ненамеренно, но Коул все равно это заметил. И когда он это понял, по его лицу пробежала тоска, на которую было трудно смотреть. Рис почувствовал, что разрывается между страхом и заботой. Ему всегда нравился Коул, но было сложно сопоставить безвредного юношу, которого он знал, и убийцу, который убил шестерых беззащитных магов ударом в сердце.

— Единственный способ для тебя остаться, — сказал он тихо и напряженно, — это убить кого-либо?

— Я знаю, что они могут увидеть меня, — прошептал Коул. — Я не знаю, почему, но знаю. И поэтому я иду к ним. В тот момент, когда они умирают, они смотрят на меня. Они знают, что я тот, кто убил их, и это делает меня самым важным в мире, — его лицо снова исказилось тоской. — Я никогда никому не был важен.

Слова прозвучали как хриплое карканье.

— И…  это делает тебя настоящим?

Коул посмотрел на него широкими и непонимающими глазами.

— А тебя разве нет?

Рис не знал, что ответить. Где-то на задворках его разума застрял вопрос: убьет ли Коул и его тоже? В конце концов, как и жертвы, он мог его видеть. Поступит ли он так, если убедится, что убийство Риса каким-либо образом сделает его настоящим? Как бы Рис не хотел помочь юноше, было ясно, что тот бредил. Ему нельзя было помочь.

— Коул, — твердо сказал Рис, — ты должен выслушать меня. Ты не исчезнешь. Убийство невинных ничего не изменит.

— Ты не знаешь этого наверняка. Однажды ты сказал, что не знаешь, что со мной не так.

Рис сделал шаг вперед и схватил Коула за плечи, поднимая его на ноги. Глаза юноши расширились от удивления, но он не сопротивлялся.

— Коул, ты понятия не имеешь, к каким неприятностям это привело. Не только для меня — для всех нас. Они думают, что какой-то маг крови бродит и убивает всех. Ты должен пойти со мной.

— Нет! — Коул попытался вырваться, но Рис крепко держал его.

— Скажи им, что бы с тобой ни произошло, это влияет на твой разум, что это не твоя вина. Я не знаю, что-нибудь! Это твой единственный способ получить помощь, Коул!

— Они не могут помочь мне! — он вырвался из хватки Риса, быстро отступая к дальней стене. — Они не помогут!

Его взгляд говорил о крайнем ужасе и предательстве.

Рис заулыбался. Конечно, Коул был прав. Даже если заставить храмовников увидеть его и не забывать о нем, они не помогут. Скорее всего, они подумают, что он — кто-то попавший под влияние демона. А маги между тем воспримут его как человека, убившего шестерых их товарищей…  и Рис не был уверен, что ему следует попытаться переубедить их. Коул был болен. Он убивал людей, чтобы помочь себе. Но заслуживает ли это наказания?

Он сложил руки таким образом, чтобы Коул не смог сбежать.

— Ты не должен продолжать это делать, — предупредил его Рис. — Когда-нибудь это должно закончиться.

— Пожалуйста, — всхлипнул Коул. Он выглядел таким измученным, что было сложно не сочувствовать ему. — Я не хотел злить тебя. И я не хочу, чтобы ты перестал разговаривать со мной.

— Тогда пойдем со мной.

— Не могу!

Коул бросился к двери. Рис рванулся за ним, но, держа в одной руке посох, другой он смог схватить лишь край кожаного камзола Коула. Этого было недостаточно, и он почти опрокинулся, когда Коул выбежал в темный коридор.

— Проклятье!

Он не хотел, чтобы это так закончилось. Он побежал за Коулом и остановился, выйдя наружу. Его посох освещал проход, который шел прямо вперед, и винтовые лестницы по правую сторону. Если он помнил правильно, путь вперед вел к подземельям, но лестницы вели в глубины Ямы. Там внизу располагался лабиринт старинных коридоров и крипта храмовников. Он не видел, куда побежал Коул, а эхо его шагов раздавались со всех сторон.