Маска Дантеса

– Взлет флайера! – осенило Корвина. Планетарные камеры слежения фиксируют взлет любого флайера. – Надо проверить, был ли зафиксирован взлет флайера из усадьбы сразу после убийства? Или где-то рядом? Проверить все окрестности.

Если убийца – не плод фантазии Друза, удрать из усадьбы он мог лишь на летучей машине.

– Нет. Никто не улетал из усадьбы. И вокруг на сотню верст – тоже ни одного старта сразу после убийства и до прибытия жандармов. Я уже проверил.

Мерд! Почти физически можно было ощутить, как затягивается петля на шее Друза. Почему-то рассказ о синем человеке Марку тоже показался неумелой фантазией. Но что произошло на самом деле? Зачем Друзу понадобился этот синий человек? Намек? На что? Или Друз видел настоящего убийцу? Или… не видел ничего? Корвин повернулся к Агале. Что скажет адвокат? Тот был безмятежен. Будто дело им уже выиграно, и Друза вот-вот освободят.

– Мы можем настаивать, что убийство было совершено в состоянии аффекта. Убитый смертельно оскорбил невесту обвиняемого… – предложил свою версию Агала.

Похоже, он решил уступить Друза без боя.

– Разумеется, это было убийство в состоянии аффекта, – охотно согласился Гривцов. – Я уже навел справки. Князя Станислава дважды серьезно калечили из-за его несносного характера и умения ненамеренно оскорблять всех без разбору. Суд наверняка это учтет.

Марк достал из капсулы трубочку памяти и закурил. Его мало волновало, что на Агалу тут же нахлынут воспоминания его предков-адвокатов – Корвину необходимо было что-то срочно предпринять.

“Убийство в состоянии аффекта… Наказание… полное стирание личности… или ссылка на двадцать лет в озерные колонии…”

Ссылка к озерникам? В волшебный город? Что за чепуха?

– Стоп! – Марк спешно затушил “трубочку памяти” в пепельнице. – Вы хоть знаете, чем грозит подобное обвинение Друзу здесь, на Китеже?

– За обычное убийство без смягчающих обстоятельствах на этой планете положена смертная казнь. Если обвиняемый не признает свою вину, его генетический материал будет сохранен, – заметил Агала. – Если признает, то может просить о помиловании Великого князя. Милуют часто. Но если Великий князь откажет – уничтожат даже генокод.

“Гены Друза, как и любого военного, хранятся в банке на Лации, этим нас не запугаешь. Но вряд ли сей факт утешит самого Друза или бедняжку Лери”.

– Прошу отложить допрос до завтра, – обратился Марк к Гривцову. – Дайте мне время, и я сумею доказать, что все это – примитивная фальсификация.

– Боюсь, что нет… – покачал головой Гривцов.

– На каком основании – нет? – Марк уже понял, что сейчас ему нанесут удар ниже пояса. – У вас лишь косвенные улики…

– Данные экспертизы показали, что на найденном в траве бластере сохранились отпечатки пальцев Друза. Это его лучемет – идентификационный номер подлинный. Согласно замеру температуры разрядника лучемета, время выстрела совпадает со временем смерти Стаса. Стреляли из лучемета всего один раз.

– Это невозможно… – выдохнул потрясенный Друз.

– Невозможно! – подтвердил Корвин. – Оружие Друза у меня. – Марк снял кобуру с пояса и отдал ее вместе с бластером Гривцову. – На рукояти, разумеется, полно отпечатков, и не только центуриона Друза, но и моих, и… Впрочем, неважно. Бластер в момент убийства находился у меня, Друз не мог из него стрелять.

Гривцов надел защитные перчатки и осторожно, будто тот был стеклянный, извлек лучемет из кобуры.

– Модель та же самая, что у бластера, найденного в траве… – заявил он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Батарея наполовину разряжена. Ну что ж, проверим вашу игрушку по картотеке Лация, которую любезно предоставило ваше посольство. – Гривцов провел сканером по идентификационной личинке. – Ответ отрицательный… Комп отказывается его опознать… Попробуем теперь по Китежу… – Гривцов вгляделся в мелькание зеленых значков. – Ага, что-то нащупал… ищет. Вот! Этот бластер принадлежит князю Андрею. Зарегистрирован. Должен находиться в усадьбе князя. Должен, да… Но находится теперь на моем столе.

Марк смотрел на Гривцова и не мог вымолвить ни слова.

– Вы что-то собирались заявить? – поинтересовался следователь.

– “Пальчики”, – сказал Агала, видя, что Корвин не способен ничего сказать. – Возможно, это прояснит картину.

“Все подстроено! – кричал в мозгу Марка голос предков. – Князь Сергей вернул тебе другой бластер. Он в заговоре! Он все подстроил! Вызвал Лери в сад и отнял лучемет у Друза! А Лери – сообщница. Она была у Стаса… именно она!”

“Не может быть! – Марк наяву затряс головой, не в силах согласиться с подобным чудовищным обвинением. – Она не могла предать! Не верю! Она не могла!”

“Женщины и не на такое способны, лишь бы угодить любовнику… – вкрадчиво шептал голос. – Влюбленная женщина способна на любое предательство. Некоторым мужчинам льстит, когда влюбленная в него женщина готова отдаться подонку, если ее повелитель прикажет. Если Лери влюбилась в князя Сергея, человека с поврежденной психикой, то он вполне мог потребовать от своей любовницы, чтобы она назначила свидание Стасу. Вспомни дело Пенелопы Приск…”

“Не верю!” – отбивался от проклятых доводов Марк.