Машинист

По верху бомбы Клим перебрался в тендер и взялся за распорки стального прута, приваренного к стабилизатору из листовой стали. Старлей начал толкать головную часть. Изо всех сил они пытались вытащить снаряд обратно в тендер, но усилия оказались тщетными: бомба торчала в проеме, как будто приварилась. Обессилев, они упали возле нее, глубоко вдыхая воздух, стараясь как можно быстрее восстановить силы. Старлей невольно обратил внимание на маркировку – SD-250.

– Клим?

– Да, старлей.

– Что значит «250»?

– Это килограммы.

– А почему мы еще живы?

– Пусковой механизм не сработал, малая высота сброса.

– Значит, волноваться не стоит? – с надеждой спросил старлей.

– Стоит. Если не срабатывает механический датчик, то при сбросе с самолета собирается огневая цепь на электрический датчик, который даст сигнал на детонацию.

– И когда взрыв?

– Как правило, через десять секунд после падения, может, больше, до двух суток.

И тут Клим случайно обратил внимание на домкрат, стоявший в углу тендера, возле инструментального ящика.

– Держи, старлей, – передавая тому домкрат, сказал Клим. – Сейчас снизу доску просуну, только уголь отгребу. Аккуратно подымай, толщина корпуса – 15 миллиметров, главное, не помни обшивку.

Старлей стал домкратить бомбу, приподнимая ее вверх. Клим взял канистру с маслом и облил корпус. Он сунул лом между распорками стабилизатора, создал рычаг и, приложив усилие, что есть мочи начал давить на край лома. Бомба со скрипом провернулась.

– Пошла! Теперь толкай, я буду тянуть и вращать.

Приложив все силы, они вытолкали ее в тендер. Отдышавшись, Клим привязал веревку к распоркам стабилизатора и залез на верх тендера.

– Теперь очень нежно, как свою девку на санках, толкай вперед, – переводя дыхание, сказал Клим.

Клим тянул за веревку, а старлей толкал за головную часть бомбы, стоя по колени в угле. Они затащили ее на крышу тендера.

– У нее датчики на донной и головной части, поворачиваем и скидываем стабилизатором вниз, – объяснил Клим.

Подкатив к краю тендера и приподняв головную часть, они что есть мочи оттолкнули ее. Бомба упала на землю вертикально, как ракета при запуске, через секунду или две повалилась на бок и покатилась от железнодорожных путей вниз по полосе отвода. Бойцы облегченно выдохнули и, разом устав, легли на спину. Лежа на крыше тендера, они оба смотрели в чистое голубое небо и улыбались.

– А может, и до конца войны пролежит, кто знает, – задумчиво сказал старлей.

Вдруг позади раздался взрыв, бойцы вскочили и обернулись назад, но опасности не было. Поезд уже уехал от зоны поражения разлетевшихся осколков.

– Нет, не пролежит, – с усталой улыбкой сказал Клим и вновь вернулся к управлению паровозом. – Впереди разъезд Мучной, нужно будет быстро отремонтироваться. Заполнишь тендер водой, а я устраню течи.

Паровоз после атаки авиации был похож на решето. Клим прибыл на стоянку с одной только мыслью – лишь бы была вода. Остановившись возле колонки, старлей без напоминаний спрыгнул с будки и сделал несколько качков рычагом привода колонки.

– Исправна! – весело крикнул старлей.

Клим приступил к ремонту. Для этого случая в технической аптечке на паровозе были заранее заготовлены деревянные клинья, с помощью которых устранялась течь воды из тендера. Теперь паровоз стал похож на взбесившегося ежа.

– До Петрова Вала дотянем, можно ехать, – задорно сказал Клим.

***

Москва, 1 сентября 1942 года. В кабинет главы НКПС, заместителя наркома обороны, начальника тыла Красной армии генерал-лейтенанта Хрулева зашел секретарь с докладом.

– Разрешите, товарищ генерал-лейтенант! – встревоженным голосом обратился секретарь.

– Что у тебя? – не отрываясь от чтения документов, сухо спросил Хрулев.

– Непростая ситуация на вновь построенном участке пути железной дороги, именуемой «Волжской рокадой».

Генерал-лейтенант поднял глаза от документов и насторожился.

– Вы требовали ставить вас в известность обо всех поездах особого назначения, – неуверенно начал говорить секретарь. – Согласно поступившим телеграммам, поезд за номером 526 подвергся вражеской атаке. Донесение из поселка Карамыш: машинист паровоза и кочегар убиты, рота сопровождения поезда уничтожена.

– 526-й, – протянул генерал-лейтенант, приняв на секунду задумчивый вид, а потом с тревогой произнес: – Только не говори мне, что это поезд с завода «Прогресс», который направлялся к Сталинграду.

– Тот самый, товарищ генерал-лейтенант.

– Где его местоположение, что с поездом?! – требовательно спросил Хрулев.

– Дежурный по разъезду Карамыш доложил, что паровоз снабдили углем, и поезд отправился дальше. Приблизительно в том же часу пришла другая телеграмма, из поселка Каменка. Докладчик – сигналист разъезда Каменка Светлана Крикунова. По ее словам, разъезд Каменка подвергся нападению немцев, все работники разъезда убиты, сама она была спасена паровозной бригадой прибывшего утром поезда. Как она утверждает, машинист паровоза сказал ей, что поезд за номером 526 следует к станции назначения. Дальнейшей информации не поступало. – Закончив доклад, секретарь закрыл папку и направил свой взгляд на генерал-лейтенанта.