Машина пространства

Чем ближе мы подходили к Уорнхэму, тем больше встречалось признаков активности военных, но совсем не попадались люди в штатском. Это нас насторожило.

В полутора километрах от телефонной будки мы вошли в поселок. На улицах никого не было, только в окнах последнего дома мы заметили фигуру мужчины. Я махнул рукой и окликнул его, но тот, то ли не услышав, то ли решив не отзываться, исчез из вида.

За деревней мы наткнулись на позицию тяжелой артиллерии, где было несколько сотен солдат. Все сделано на скорую руку, но батарея охранялась, от дороги ее отделяла колючая проволока. Едва мы сошли с дороги, чтобы приблизиться к ней, нам приказали проходить мимо. Я попытался заговорить с часовым, но он только вызвал сержанта. Тот повторил приказ, добавив, что если мы до наступления ночи не уберемся подальше, то поставим под угрозу свои жизни. Я спросил, не националистические ли это войска, но ответа не получил.

Салли сказала:

– Папа, мне не нравятся пушки.

Пока мы добирались до Уорнхэма, над нашими головами несколько раз пролетали реактивные самолеты, иногда звеньями, иногда поодиночке. Мне попалась какая-то старая измятая газета, которую я стал читать на ходу, надеясь понять происходившее вокруг.

Это оказался малоформатный выпуск, скорее нелегальный. в чем я почти не сомневался. Две недели назад мы слышали по радио, что издание газет временно приостановлено. Найденный листок показался мне отвратительным; плохая печать, безобразная писанина, тошнотворная склонность к откровенному расистскому неприятию иностранцев. В заметках шла речь о поножовщине и проказе, пальбе из пистолетов и венерических заболеваниях, изнасилованиях, людоедстве и чуме. Приводились подробные инструкции по изготовлению в домашних условиях оружия вроде бензиновых бомб-бутылок, залитых свинцом дубинок и удавок. Под рубрикой «новости» сообщалось о массовом изнасиловании афримскими вояками и налетах верных родине вооруженных сил на афримские опорные пункты. На обратной стороне в самом низу говорилось, что газета выпускается раз в неделю для гражданского населения Британской Националистской армией (Дивизион внутренних дел).

Я сжег свою находку.

Подходы к вокзалу Уорнхэма охранялись еще большим количеством солдат. Когда мы оказались у них на виду, Салли крепко схватила меня за руку.

Я сказал ей:

– Не о чем беспокоиться, девочка. Они здесь просто для того, чтобы никто не попытался помешать движению поездов.

Она не ответила, возможно поняв, что меня тоже насторожило их присутствие возле станции. По существу, это означало, что поезда продолжали ходить, но под контролем военных. Мы подошли к ограждению и я заговорил с лейтенантом. Он был вежлив и согласился помочь. Я заметил на его рукаве полоску ткани с вышитой надписью "Верые отступники". Интересоваться ее смыслом я не стал.

– Можно отсюда добраться поездом до Лондона? – спросил я.

– Это возможно, – ответил он, – но поезда ходят не часто. Вам придется навести справки в здании вокзала, сэр.

– Мы можем пройти?

– Конечно.

Он кивнул двум солдатам и те открыли для нас проход в заграждении. Я поблагодарил офицера и мы направились к кассе.

За стеклом сидел гражданский служащий в обыкновенной форме Британских железных дорог.

– Мы хотим попасть в Лондон, – сказал я. – Можете вы сказать, когда будет следующий поезд?

Он наклонился над стойкой, приблизил лицо к стеклу и посмотрел сквозь него на нас.

– Вам придется ждать до утра, – сказал он. – Здесь можно попасть на поезд, только если за сутки заказана его остановка.

– Вы хотите сказать, что поезд здесь не останавливается?

– Именно так. Если кто-то не пожелает его остановить. Вы должны позвонить на станцию отправления.

– Но нам надо уехать срочно.

– Вы должны позвонить на станцию отправления.

– Уже слишком поздно просить об остановке сегодня? – спросил я.

Он важно кивнул:

– Последний поезд проследовал час назад. Но если вы сейчас же приобретете билеты, я позвоню на станцию отправления вместо вас. Одну минуту.

Я повернулся к Салли:

– Послушай, любовь моя, нынче ночью нам снова придется спать в палатке. Не возражаешь? Ты слышала, что сказал этот джентльмен.

– Хорошо, папа. Но мы наверняка поедем завтра домой?

– Да, конечно.

Служащему я сказал:

– Сколько за билеты?

– По девяносто пенсов за каждый, пожалуйста.

Я вытащил из кармана остававшиеся у нас деньги и пересчитал их. У нас было меньше фунта.

– Могу я заплатить завтра? – спросил я.

Он отрицательно покачал головой:

– Необходимо заплатить вперед. Хотя если у вас с собой недостаточно денег, я могу взять задаток, а остальное вы заплатите завтра.

– Этого хватит?

– Так и быть. – Он бросил мелочь в ящик кассы, набрал полученную сумму на кассовом аппарате и протянул мне полоску бумаги с отпечатанным текстом. – Принесете мне ее завтра вместе с остальными деньгами. Поезд будет около одиннадцати до полудня.