Маша и Медведев

Когда она заходила сюда в последний раз? Уже не вспомнить. Все вроде то, да не то — чужая комната: искусственные цветы, как на кладбище, пошлое плюшевое покрывало, штампованный хрусталь. И то, что она так ненавидит! Халат на спинке кресла, грязные носки в углу у дивана (это уже привычка Романа — бросать вещи по ходу своего продвижения по квартире), пепельница с окурками, чашки с остатками кофе на захламленном журнальном столике.

«Была у лисы избушка ледяная, а у зайца лубяная. Пришла весна, у лисицы избушка растаяла. Напросилась она к зайцу переночевать, да его и выгнала…»

Маруся горестно вздохнула, нашла в записной книжке телефон бюро ремонта и набрала номер. Но в тот самый момент, когда на другом конце провода ответили и Маруся открыла рот, чтобы подать заявку, с губ ее сорвался громкий крик, а трубка выпала из руки, принявшей на себя первый удар.

Тамара, возникшая как черт из табакерки, дубасила ее пластмассовой скалкой, извергая проклятия. Перепуганная Маруся опрометью бросилась в свою комнату. Но Тамара разъяренной фурией метнулась следом, колотила в запертую дверь, орала какую-то дикую, немыслимую чушь:

— Попалась, воровка! Сволочь! Теперь не выйдешь из своей каморки, пока не вернешь все до копейки. Сгниешь на нарах, тебе к параше не привыкать…

Никогда в жизни Маруся не чувствовала себя такой униженной. Но это было только начало.

В дверь квартиры настойчиво позвонили, и Тамара, мгновенно перестав орать, мелодично спросила:

— Кто там?

— Открывайте, милиция! — ответил грубый мужской голос.

— А я не вызывала… — растерялась Тамара и на цыпочках побежала на кухню — сунула в ящик скалку.

Звонок вновь зашелся заливистой трелью.

— Сейчас, сейчас! — щебетала Тамара, впуская в квартиру двух хмурых мужчин в штатском.

— Капитан Брыскин, старший лейтенант Тарабрин, — представились они. — Что тут у вас происходит?

И Тамара, мгновенно сориентировавшись и еще не веря свалившейся на нее удаче, взволнованно затрещала:

— Я поймала воровку, в своей комнате! Случайно домой вернулась в неурочное время, а она там шарит! Напала на меня! Думала, все, конец мне! Хорошо, вы пришли! Как вы узнали?..

— Позвонили из бюро ремонта, услышали в трубке ваши вопли. Что за воровка? Где она?

— Забежала в свою комнату. Это бывшая жена моего мужа. Я уже давно за ней замечала, но чтобы так нагло!

— А что она у вас украла?

— Кошелек! Черный, большой, с металлическими уголками. Все мои деньги — три тысячи сторублевыми бумажками, — всхлипнула Тамара. — Мужу отложила на подарок. А еще там направления из женской консультации на анализы. Я беременная… — застенчиво сообщила она.

Маруся ошеломленно слушала весь этот бред, пока требовательный стук в дверь не вывел ее из оцепенения.

Она пыталась объяснить, что произошло на самом деле, но Тамара не давала произнести ни слова.

— Мой кошелек! Он здесь! — причитала она и жалась к оперативникам, словно смертельно боялась эту распоясавшуюся хулиганку. — Обыщите комнату!

— Не можем мы проводить обыски без санкции суда, — отмахнулся капитан, явно недовольный таким ущемлением милицейских прав.

— Да пока вы получите свою санкцию, она же избавится от денег! — заволновалась Тамара.

— Да помолчите же вы, гражданка! — раздражился капитан. — Дайте нам ее допросить!

— Да разве она правду скажет?! Кошелек искать надо!

Она вдруг метнулась к шкафу, распахнула створки, одним движением скинула на пол содержимое полки, смела бумаги с письменного стола, сдернула диванные подушки, и под одной из них, в самом уголочке все увидели большой черный кошелек с металлическими уголками.

— Вот он! — победно закричала Тамара, коршуном бросаясь на добычу. — Вот, посмотрите! Вот мои деньги! А это направления на анализы! Вы видите? Видите?!

Маруся от волнения и ужаса потеряла дар речи: беззвучно открывала рот и нелепо взмахивала руками.

— Что ж вы, гражданочка? — укоризненно покачал головой Тарабрин. — Так ведь и биографию испортить можно.

— Ее уволили, — объяснила Тамара. — Жрать нечего, вот она и ворует последнее, вместо того чтобы работу искать…

— Ну ладно, — прервал капитан ее сентенции, — кошелек нашелся, предлагаю вам примириться. Но чтоб это больше не повторялось! — строго погрозил он Марусе пальцем.

— Какое примирение! — задохнулась Тамара. — Мы ее поймали с поличным! Дело возбуждайте!

— Кошелек придется изъять как вещественное доказательство, — предупредил капитан и повернулся к Марусе. — Мы вас вызовем повесткой.

— Вы что, хотите оставить ее здесь?! — ужаснулась Тамара. — Да она убьет меня! Я из-за нее ребенка потеряю! Кто будет отвечать?! А мой муж, между прочим, ваш коллега — Роман Угрюмов. Вы же знаете!

И Марусю привезли в отделение — слава Богу, наручники не надели — и посадили в изолятор временного содержания, а сокращенно ИБС — маленькую мрачную комнату с дощатым настилом и тусклой лампочкой.

Здесь уже обитало несколько сидельцев, но Маруся, словно в сомнамбулическом сне, ничего не видела и не слышала, на вопросы не отвечала, на тычки не реагировала. «Баба точно под кайфом», — решили старожилы и оставили ее в покое.