Мартин не плачет

— Я думаю, — сказал Мартин, задумчиво размазывая по скатерти капельку чая, — маленький чемодан, который красный с зеленым, будет как раз. Я хотел бы в дорогу несколько книг и все такое. Мое полотенце (у Мартина было любимое зеленое полотенце с белыми звездами, служившее ему то одеялом, то попоной, то плащом фокусника, то галстуком-бабочкой, а то даже ширмой для кукольных представлений). Что еще? Ну, словом, всякое. Но маленького чемодана хватит, это точно.

В дверь кухни начали колотить три пары маленьких кулаков.

— Эй! — завопил Лу. — Мы тут час сидим, как дураки! Что за свинство! Открывайте немедленно!

Ида, Марк и Мартин переглянулись. Ида шмыгнула носом. Мартин сполз с табуретки. Как ни странно, он совсем не волновался, а то бы он уже вырос до черт знает каких размеров. Нет, он совсем не волновался. Ему просто было очень, очень плохо.

— Я хотел бы поговорить с Диной, — сказал он. — Думаю, ничего ужасного от этого не случится.

— Кажется, во дворе никого нет, — сказал Марк.

— Прекрасно, — сказал Мартин. — А если я почувствую, что превращаюсь в злобного гоблина, немедленно разобью себе голову о стенку дома. Обещаю.

— Останется пятно, а нам оттирай, — заметил Марк, направляясь к двери.

— Я подложу полотенце, — сказал Мартин.

Ида всхлипнула и улыбнулась.

Глава 4

— Я уже научила Алису прыгать через скалку, — сказала Дина. Она сидела на скамеечке и качала ногами в синих кроссовках и полосатых носочках. — Правда, пока что ей не хватает… как бы это сказать? Лихости. Она переставляет передние лапы, когда скакалка хлопает ее по носу, а задние приходится переставлять мне. Но знаете, Мартин, это уже гораздо лучше, чем на прошлой неделе, и у нас есть еще неделя, так что все неплохо.

— Дина, — сказал Мартин, — ради бога, скажите, что Вы меня слышали.

Мимо проехал фургончик мороженщика, но Дина даже не подняла на него глаза.

— Правда, прыганья через скакалку, конечно, мало, — сказала она, — но для такой крупной кошки, как Алиса, учиться носить палку как-то даже несолидно. По крайней мере, мне так кажется. Так что придется впечатлять жюри скакалкой и бегом на короткие дистанции. Хорошо бы на длинные, но после двадцати шагов Алиса ложится. Приходится ее волочить.

— Дина, — сказал Мартин. — Пожалуйста. Ну пожалуйста.

Дина замолчала.

— Я же вернусь, — сказал Мартин. — Я Вам обещаю. Я просто все выясню. И переделаюсь, или что там. Ты меня породил, ты меня и переделай, или как там этот принцип должен звучать в наши дни. Я Ваш Рыцарь и Боевой Слон, Дина. Ну пожалуйста.

Но Дина все равно молчала.

— Не молчите, — сказал Мартин. — Я умру.

Но Дина продолжала молчать и по очереди скатывала и раскатывала резинки своих полосатых носочков — то на левой ноге, то на правой. Потом опять на левой. Потом снова на правой.

— Я не думал, что Вам это так важно, — сказал Мартин.

— Мне неважно, — сказала Дина.

— Понимаю, — сказал Мартин.

И тут Дина вдруг вскочила. И закричала:

— Вы ничего не понимаете! Дурацкий слон! Дурацкий идиотский слон! Уезжай куда хочешь к чертовой бабушке в дурацкую Индию! Зачем ты вообще приезжал, дурацкий идиотский слон! Уезжай и никогда больше не приезжай!!!

— Дина! — сказал Мартин и от ужаса и боли стал размером с большую собаку.

— Уезжай к чертовой бабушке! — завопила Дина и бросилась бежать.

И тут Мартин увидел машину.

И понял, что бежит за Диной. Он даже не думал, что можно так бегать.

А потом он увидел, как Дина взлетает в воздух. И почувствовал, что ему страшно больно. Так больно, как будто его тело распалось на части.

А потом стало темно.

Глава 5

— А теперь «Сурка!» — попросила Дина, и Мартин спел «Сурка». Дело было теплым воскресным вечером в самом начале осени, только-только начало темнеть, они сидели на крыше, но это была другая крыша, потому что Дом С Одной Колонной давно требовал ремонта, и этим летом они наконец собрались переложить кровлю. Теперь крыша была красной, а посередине был надежно привинчен удобный диван и маленький столик, и Мартин с Диной пили чай с абрикосовым вареньем, потели и отдувались. Потом Дина встала и подошла к краю крыши, и Мартин подошел следом за ней. Дина присела на корточки, а Мартин забрался к ней на колени, и они стали смотреть вниз. Мимо проехал мороженщик, его фургон переливался удивительными цветами, а на крыше извивались длинные антенны. Они улавливали сигналы тех, кто жил в ближайших домах: кому рожок с клубничным шербетом, кому тройной «гляссе», а некоторые были любителями ледяной крошки со вкусом односолодового виски. В доме напротив зажглись окна, и они увидели, как очень похожий на Лу молодой человек и какая-то девушка машут им руками. Дина растерянно посмотрела на Мартина и сказала:

— Я не помню, когда Лу переехал.

Потом она огляделась вокруг и вдруг сказала:

— Мартин? Почему наша крыша красная, а не зеленая?

Она сняла Мартина с колен и медленно поднялась. Она посмотрела на свои взрослые руки с накрашенными ногтями, на незнакомое платье, поднесла к глазам прядь длинных темных волос и испуганно спросила:

— Мартин, что все это такое?

— Это мы, Дина, — сказал Мартин. — Это же мы.