Мартин Лютер Кинг. Жизнь, страдания и величие

В начале августа Южный региональный совет опубликовал отчет, в котором указывалось, что благодаря сидячим демонстрациям с сегрегацией в буфетах покончено уже в двадцати семи южных городах. 10 августа в Вашингтоне генеральный прокурор США Уильям П. Роджерс сообщил прессе, что дискриминация отменена в региональных филиалах крупных торговых фирм в шестидесяти девяти населенных пунктах Юга. В это же время КЮХР организовала в Атланте очередные курсы по теории ненасилия. В своих лекциях на курсах преподобный Уйат Ти Уокер, баптистский священник из Питерсберга, штат Вирджиния, недавно назначенный исполнительным директором КЮХР, обратил внимание слушателей на отчет совета и отметил, что результатов, достигнутых сидячими демонстрациями за шесть месяцев, через суд пришлось бы добиваться многие годы. «Бойкот магазинов, ― добавил он, ― не преследует их финансового разорения, он лишь подталкивает их к необходимости перемен». Мартин Кинг в своих лекциях вновь подчеркивал необходимость «целиком и полностью принимать философию ненасилия, а не прикрывать показным человеколюбием элементарное желание причинять зло. Ненасилие прежде всего и более всего означает готовность служить правде; поэтому в нашей борьбе нет никаких тайн».

Почему преданность идеологии ненасилия должна быть «абсолютной»? Как объяснить все возраставшую требовательность Кинга к бескомпромиссной самодисциплине? Разгадка, возможно, кроется не столько в реальных требованиях, предъявляемых практикой борьбы, сколько в опыте личных переживаний самого Кинга. Дело о налогах и уход Растина почти лишили его гибкости. Надо еще вспомнить угрозы, которым он постоянно подвергался и к которым был по складу своего характера и воспитания совершенно не готов. Все это, вместе взятое, усилило его буквальное восприятие жизни настоящего христианина как непрекращающегося страдания. Само бремя существования представлялось ему мучительным как в физическом, так и в психологическом отношениях. В небольшой статье «Страдание и вера», написанной в апреле, как раз во время первого заседания ККСС, он фактически повторил слово в слово свою же проповедь от 4 ноября 1956 года: «Человек может быть самовлюбленным даже в своем самоотречении, когда готовность жертвовать собой способна принять форму самооправдания». В статье I960 года эта максима соседствует рядом с утверждением: «Человек, который постоянно привлекает внимание к своим трудностям и страданиям, рискует развить в себе комплекс мученика, заставив окружающих почувствовать, что он сознательно добивается их сочувствия... Поэтому мне никогда не хочется говорить о моих личных жертвах и потерях. И если поначалу я пытался рассматривать свои личные хождения по мукам как шанс изменить себя, как лекарство, предназначенное для людей, хорошо знакомых с трагической стороной существования, то теперь они стали для меня высшей истиной. Последние несколько лет я прожил с убеждением, что незаслуженное страдание обладает спасительной силой». Чувство горечи было не единственной его проблемой. Психологи могли бы сказать, что постоянно подавлявшийся гнев оказался направлен против него самого. Отсюда постоянная готовность Кинга обвинять самого себя в отсутствии святости, в том, что он сам далек от совершенства. Когда во время учебных занятий он уделял столь значительное внимание «абсолютному» ненасилию, он как бы совершал обряд личного самоочищения. Он был мужественным человеком, но он не был лишен чувства страха. Каждый великий человек наделен своим собственным трагическим недостатком. Неспособность принять собственное человеческое несовершенство и неумение вполне освобождаться от страха, свойственного ему как и всякому другому человеку, воспринимались им как роковая слабость. И он не мог ничего с этим поделать. Ему оставалось лишь с удвоенной силой обращаться к вере, по-своему подражая Иисусу Христу.