Мартин Борман

Второй сценарий предполагал, что Борман стал осведомителем англичан. Поняв, что Германия не может выиграть длительную войну, Борман уговорил своего эксцентричного шефа, Рудольфа Гесса, лететь в Шотландию. Хотя мирная миссия Гесса провалилась, ему удалось связать Бормана с британской разведкой. Всю войну секретарь фюрера оставался агентом англичан. Его не убили ни на Видендаммерском мосту, ни у станции Лертер. Те, кто утверждал, что он погиб, лгали с целью прикрыть Бормана. Как и многие другие, он пробрался в западную часть Германии. Борман направился в Плён, который будет занят британскими войсками. Это объясняло его четко выраженную решимость добраться до гроссадмирала Дёница. Фактически, Борман стремился на оговоренную заранее встречу с британскими агентами, которые доставили его в какое-нибудь укромное место на Британских островах. Он работал в качестве советника британской разведки и МИДа по вопросам Германии, особенно вопросам, касающимся возрождения нацизма. В конце концов, когда спадут горькие настроения, вызванные периодом нацизма, истинная роль Бормана будет предана огласке и ему будет позволено вернуться в Германию. Там он сможет доживать свои дни в спокойной обстановке на скромную пенсию, как введенный в заблуждение идеалист, который следовал за фюрером только до того момента, когда понял, что идти с Гитлером дальше означало бы довести до катастрофы свое любимое Отечество.

Третий сценарий тоже опирался на предпосылку, что люди, говорившие о гибели Бормана в Берлине, прикрывали его. Иначе как объяснить логически противоречия в их показаниях? Разве Борман не последовал бы примеру Гитлера и Геббельса, совершивших самоубийство, если бы действительно верил в то, что его положение безнадежно? Он тщательно продумал маршрут бегства. Он добрался до стоянки подводной лодки где-нибудь у побережья Балтийского моря и отправился на ее борту в Аргентину. Там, под защитой диктатора Перона, на миллионы марок, взятых из казны нацистской партии, Борман сплотил вокруг себя группу эсэсовцев и партийных функционеров. Тайком, в тщательно охраняемом компаунде, где-нибудь между Терра-дель-Фуэго (по-испански Огненная Земля, крайний юг Аргентины, западная половина острова принадлежит Чили. — Ред.) и тропиком Козерога, между Андами и Атлантикой (то есть в пределах Аргентины, территория которой лишь немного заходит на севере за Южный тропик и расположена между Андами и Атлантикой. — Ред.), секретарь фюрера руководил всемирным нацистским заговором, конечной целью которого было установление Четвертого рейха во главе с Борманом в качестве фюрера.

Ни один из этих сценариев мне не показался перспективным. Они предназначались для стимулирования мышления, но стимул должен основываться на фактах. Однако четвертый сценарий явно отличался в лучшую сторону. Его основной идеей было то, что у Бормана не было реального плана побега. Если бы он действительно пожелал покинуть Германию, то не остался бы в бункере с Гитлером. При удобном случае он бы отправился в Берхтесгаден. Борман действительно дошел до станции Фридрихштрассе. Те, кто полагали, что он погиб при взрыве танка, искренне заблуждались. Борман действительно опрометчиво спустился к русскому КПП близ станции Лертер с Аксманом, Штумпфеггером, Вельцином, Науманом и Швегерманом. Он действительно поспешил уйти в восточном направлении по Инвалиденштрассе вместе с Штумпфеггером. Но эти двое попали под плотный огонь русских и повернули назад к мосту через Инвалиденштрассе. Теперь они попали под перекрестный огонь, не имея выхода.

На этой стадии мнение штатного психиатра было особенно важно. Многие годы Борман находился в непосредственной близости от Гитлера. Он получил власть от фюрера и реализовывал ее через него. Теперь Гитлер был мертв. Дело жизни Бормана полностью обесценилось. Психологически он был совершенно дезориентирован. Выхода не было. В течение нескольких минут он мог попасть в руки русских, которых всегда презирал и чьей мести имел основания опасаться. Поэтому Борман и доктор Штумпфеггер проглотили капсулы с ядом. Артур Аксман говорил правду. Он действительно видел трупы Бормана и Штумпфеггера на железнодорожном мосту. Ирония состояла в том, что русские даже не опознали секретаря фюрера. Они захоронили его (или приказали захоронить) вместе с десятками других трупов, лежавших на этой территории, в безвестной массовой могиле.

Эта последняя версия судьбы Бормана была, конечно, предположением. Но вкупе с неспособностью Бюро Гелена и резидентур ЦРУ обнаружить хоть какие-нибудь другие доказательства она предстает наиболее вероятной. Когда я представил свой полный отчет доктору Бродерику, тот не выглядел разочарованным его неопределенным выводом. Недавно он получил собственную информацию от высокопоставленного источника в советском правительстве, некоторые члены которого осторожно выказывались за сотрудничество с Западом после того, как Сталин умер.