Марсианское зелье

Эти его слова были ложью, но примите во внимание растерянность, овладевшую товарищем Удаловым в этот момент. Он решительно отобрал кирпич у незнакомца и только тогда задумался, каким образом кирпич мог выпасть из застёгнутой на «молнию» сумки.

Подождав, пока незнакомец скроется, Корнелий Удалов, решивший уже, что происшедшее с ним не более как глупая шутка прохожего, положил кирпич на землю и проследовал далее, радуясь лёгкости своей ноши.

На подходе к центру города Корнелий Иванович вновь ощутил, что сумка в его руках тяжелеет. Но процесс тяжеления был постепенным, и опомнился Корнелий Удалов только в тот момент, когда услышал за своей спиной женский голос:

— Гражданин, вы кирпич обронили.

Этот возглас заставил Удалова вздрогнуть и даже замереть. Как он мне впоследствии признался, он не сразу осмелился обернуться. Но когда обернулся, то увидел, что на тротуаре позади него лежит серый кирпич, а незнакомая ему миловидная девушка указывает на кирпич пальцем.

— Я не ронял кирпича, — сказал Удалов, подозревая, что девушка тоже состоит в заговоре против него. — Я не ронял кирпича, потому что не ношу с собой кирпичей и, кроме того, у меня сумка застёгнутая.

— Простите, гражданин, — сказала девушка, — но я собственными глазами видела, как из вашей сумки упал кирпич.

Удалов на всякий случай осмотрел сумку, но никаких следов выпадения из неё кирпичей не обнаружил.

Встревоженный и несколько смущённый, Удалов проследовал дальше и при входе во двор нашего дома услышал, как что-то шлёпнулось на землю сзади. Удалов кинул взгляд назад и увидел в воротах дома серый кирпич.

По приходе домой К. Удалова ожидали новые неприятности. Когда он вошёл в свою квартиру и раскрыл сумку для того, чтобы извлечь из неё гостинцы, он обнаружил, что в сумке нет никаких гостинцев, а также гигиенических приспособлений в виде зубной щётки. В сумке находился ящик, схожий с трансформатором, только размером 50x30x22 см. Когда Удалов попытался вынуть трансформатор из сумки, тот оказался прикреплённым к её дну и не извлекался наружу. На этом этапе Корнелию Ивановичу пришлось отказаться от дальнейшего исследования аппарата, так как супруга и сын потребовали подарков, которых у него в наличии не оказалось, и Удалову пришлось долго оправдываться, что сумку ему подменили в аэропорту.

На вопрос своей супруги, что же Корнелий получил взамен гостинцев и гигиенических принадлежностей, он неожиданно для самого себя ответил:

— Кирпичный завод.

Его супруга Ксения решила, что он издевается над ней, и огласила дом гневными возгласами, которые заставили Удалова удалиться из дома и искать защиты и убежища у соседей, что с ним происходило и раньше.

Так как ближайшего друга Корнелия, которого зовут А. Грубин, дома не оказалось по причине отъезда в отпуск, то К. Удалов обратился с просьбой об убежище ко мне, как к человеку в летах и уважаемому.

При совместном исследовании нами сумки, содержащей прибор «КИУЛ» (Кирпичный Изготовитель Удалова — Ложкина, название условное), нами было обнаружено отверстие в дне сумки размером 20x12 см, прикрытое кожимитовым клапаном, плотно примыкающим к остальной плоскости дна, с таким, очевидно, расчётом, что он открывается лишь в момент готовности кирпича. В торцевых сторонах сумки нами обнаружены небольшие отверстия общим числом 47 (диаметр отверстия 4 мм), назначение которых нам не удалось установить.

По окончании исследования прибора «КИУЛ» мы с товарищем Удаловым сошлись на том, что нам следует отнести прибор в газету либо в милицию для нахождения его законного владельца. Для этой цели мы взяли сумку и вышли с ней на улицу. Наш путь лежал к редакции газеты, так как там работает известный своей любовью ко всему новому корреспондент М. Стендаль.

Примерно через сто шагов Корнелий Иванович, нёсший сумку, обратился ко мне со словами:

— Слушай, Ложкин, сумка опять тяжелее стала.

Я взял сумку из рук К. Удалова и вынужден был согласиться с его мнением. На этом мы с тов. Удаловым решили вернуться домой, движимые естественной любознательностью, для того чтобы взять с собой безмен и контролировать возрастающий вес сумки. До дому мы дойти не успели, так как неожиданно сумка стала лёгкой и мы услышали возглас:

— Товарищи, зачем кирпичами швыряетесь?

Мы немедленно обернулись и увидели, что в трёх шагах позади нас на мостовой лежит серый кирпич, на который нам указывает прохожий, а именно, что важно для дальнейшего изложения, Никифоренко Семён, счетовод конторы «Заготлось» (по заготовлению рыбы лососёвых пород), личность неприятная, с которым нам приходилось сталкиваться в товарищеском суде ввиду отторжения им части участка его соседки.

Мы сразу вернулись к кирпичу, и, когда я попытался поднять его с земли, оказалось, что кирпич очень тяжёл. Он был тяжелее обычного кирпича по крайней мере втрое.

— Ясно, — сказал я, к сожалению, не обратив внимания на присутствие рядом Семёна Никифоренко, — машина работает только на ходу. У меня сумка полчаса лежала, и ничего не произошло.

— Машина? — спросил Никифоренко.