Марсианин

чтобы продержаться годы. Так что с питанием у меня пока проблем не будет. Но, когда еда

закончится, никакие витамины мне не помогут — я всё равно умру с голода.

Для чрезвычайных ситуаций в медпункте имеется морфин. Его достаточно для летальной

дозы. Уверяю, я не собираюсь медленно умирать с голода. Если дойдёт до этого, я выберу

лёгкий путь.

У каждого участника программы по две специальности. Я — ботаник и инженер-механик; в

сущности, мастер на все руки, играющийся с растениями. То, что я механик, может спасти мне

жизнь, если что-нибудь сломается.

Я тут обдумывал, как можно выжить. Ситуация не совсем безнадёжна. Года через четыре

люди вернутся на Марс — команда «Ареса-4» (если только программу не отменят после моей

«смерти»).

«Арес-4» приземлится в кратере Скиапарелли. Это примерно в 3200 километрах от

Ацидалийской равнины, где я сейчас нахожусь. Добраться туда самому абсолютно невозможно.

Но, если бы я наладил связь, меня могли бы спасти. Не очень-то себе представляю, как они

справились бы с имеющимися ресурсами, но в NASA полно толковых людей.

Значит, теперь у меня есть дело: наладить связь с Землёй. Если не получится, я должен буду

найти способ связаться с «Гермесом» через четыре года, когда он вернётся с командой «Ареса-

4».

Разумеется, я не знаю, как прожить четыре года на запасах еды, которых хватит лишь на

год. Но не всё сразу. Сегодня я сыт, и у меня есть цель: починить чёртово радио!

Запись в журнале: 10-е марсианские сутки

Что же, я провёл три вылазки и не обнаружил ни намёка на тарелку связи.

Я откопал один из роверов и хорошенько проехался по окрестностям, но теперь, после

нескольких дней поисков, полагаю, пора сдаться. Вероятно, шторм зашвырнул тарелку подальше

и стёр её следы. Возможно, он и саму её зарыл в песок.

Сегодня я провёл б ольшую часть дня там, где недавно возвышались антенны связи.

Воистину печальное зрелище! Думаю, если поорать в сторону Земли без их помощи, толку

меньше не будет.

Из металла на моей базе я мог бы соорудить какую-нибудь рудиментарную тарелку, но ведь

речь-то идёт не о портативной рации. Наладить связь Марс-Земля — серьёзное дело, для этого

нужно специальное оборудование. Из фольги и жвачки ничего толкового не сделаешь.

Как и порции еды, ещё мне следует ограничить наружные работы. Отработанные патроны

для углекислого газа восстановлению не подлежат; выработан — в расход. Программой

предусматривалось, что каждый из команды будет работать вне Дома четыре часа в сутки. По

счастью, патроны для поглощения CO2 легки и компактны, так что NASA могло позволить

роскошь отправить их с избытком. В общей сложности патронов хватит на 1500 часов работы.

После этого любые вылазки придётся совершать, спуская воздух.

Может показаться, что тысяча пятьсот часов работы — это много. Но мне предстоит

провести здесь четыре года, прежде чем у меня появится шанс на спасение. И при этом

несколько часов в неделю мне придётся тратить на очистку солнечных батарей. Так что

наружными работами также разбрасываться не буду. Если нужно, то да, а так — нет.

Из других новостей — у меня забрезжила идея насчёт еды. В конечном счёте, мои знания

ботаники могут оказаться полезными.

Зачем вообще отправлять ботаника на Марс, ведь он знаменит как раз тем, что здесь ничего

не растёт? Идея заключалась в том, чтобы выяснить, насколько хорошо всё растёт в условиях

марсианской гравитации, и можно ли что-нибудь сделать с марсианским грунтом. Краткий

ответ таков: очень много… почти всё. В марсианском грунте есть то, что необходимо для роста

растений, но многого из имеющегося в земной почве нет — даже если поместить в земную

атмосферу и обильно увлажнить. Активность бактерий, определённые питательные вещества,

производимые животными, и так далее. Ничего из перечисленного на Марсе нет. Часть моих

задач в научной программе как раз относилась к исследованию развития растений при

различных комбинациях земной и марсианской почвы и атмосферы.

Потому-то у меня оказалось небольшое количество земной почвы и куча семян.

Однако, не стоит обольщаться. Вся имеющаяся почва уместилась бы в цветочном горшке, а

единственные семена, которыми я располагаю — несколько видов трав и папоротников. Это

самые стойкие и легкорастущие растения на Земле, потому NASA и выбрало их кандидатами.

Итак, у меня две проблемы: мало земной почвы, и нет чего-либо съестного на посадку.

Но я же ботаник, чёрт возьми! Я должен суметь изыскать возможность. Если не найду,

примерно через год здесь окажется очень голодный ботаник.

Запись в журнале: 11-е марсианские сутки

Интересно, как там «Кабс»? [1]

Запись в журнале: 14-е марсианские сутки