Марсиане

Но жизнь продолжалась и без этого, и они медленно двигались вперед, все сильнее отдаляясь друг от друга, – не потому, что чьи-то чувства угасали, а просто оттого, что они видели друг друга слишком редко и их мысли занимали другие люди и другие дела. Типичная история: вы продолжаете жить, близкие вам люди делают то же самое, а жизнь отводит вас друг от друга, так или иначе, – работа, партнеры, что угодно, – и спустя какое-то время, когда их нет рядом, когда они не присутствуют физически, любить их можно лишь как какие-нибудь воспоминания. Так случается, когда вы привыкаете их любить и помните ту любовь, а не чувствуете ее, как тогда, когда они были реальной частью вашей жизни. Только находясь с партнером рядом, можно по-настоящему сохранить любовь. Но даже в этом случае вы можете от него отдалиться – приобрести разные привычки, увлечься разными мыслями. И если так происходит с теми, с кем вы спите, то что уж говорить о тех друзьях, чья жизнь продолжается где-нибудь в другой части света. В конце концов вы их теряете, и ничего поделать с этим нельзя. Сохранить отношения можно только с партнером, а партнер может быть лишь один. Если бы они с Десмондом когда-либо имели такую связь – кто знает, что случилось бы дальше. Сейчас от их далекой дружбы остались лишь угольки, хотя могло сложиться так, что между ними, будто из открытой кузницы, не переставали бы носиться искры. Она могла бы заставлять его содрогаться одним своим касанием. Иногда она вспоминала, как любила его, – и это чувство казалось тогда таким сильным, что она думала, оно никогда не иссякнет.

А порой, очень редко, она получала легкие намеки на то, что Десмонд чувствовал нечто похожее, – и это было прекрасно. Так, спустя много лет, в один вечер, когда Мишеля не было в городе, Десмонд пришел и позвонил в звонок. Они вышли и спустились вдоль обрыва на набережную. Они шли совсем одни, держась за руки, вдоль кромки моря Эллады, и Майя думала, как здорово снова вот так ходить вместе. Они зашли в закусочную и там согрелись, сидя за заставленным стаканами и тарелками столиком. Она любила таких мужчин, как он, – своих друзей.

На этот раз он просто заскочил мимоходом и собирался сесть в поезд до Сабиси. Поэтому после ужина она поднялась с ним под ручку на станцию, и, когда они пришли, он улыбнулся и сказал:

– Я должен рассказать тебе мой последний сон про Майю.

– Сон про Майю?

– Да. Они бывают у меня раз в год или около того. Вообще мне все наши снятся. Но этот забавней всех. Мне приснилось, что я ехал в Андерхилл на какую-то конференцию по экономике дарения или вроде того. И когда приехал, вдруг – какое совпадение! – увидел, что ты тоже там была, на конференции по гидрологии. Но это еще не все: ты жила в той же гостинице…

– Гостинице в Андерхилле?

– Во сне это был такой же город, как и все остальные, с небоскребами и кучей гостиниц. Конференц-центр или вроде того. Так вот, мы не просто оказались в одной гостинице: плюс ко всему нам по ошибке забронировали один и тот же номер! Мы радостно встретились в холле, потому что не знали, что оба окажемся в городе, но про номер не знали, пока не поднялись и не увидели свои ключи. Тогда мы, как люди рассудительные, вернулись к стойке, чтобы объяснить, что возникла ошибка…

Майя фыркнула на это, чувствуя, как ее рука непроизвольно сжала его чуть крепче, и он, ухмыльнувшись, отмахнулся от нее второй рукой.

– Но когда мы подошли к стойке, ночной администратор посмотрел на нас так же, как ты смотришь на меня сейчас, и сказал: «Слушайте, вы двое, я Купидон, бог любви, и я допустил эту ошибку нарочно, чтобы дать вам шанс неожиданно оказаться вместе, так что давайте поднимайтесь в номер, развлекитесь как следует и больше мне не перечьте!»

Майя громко рассмеялась, и Десмонд прыснул вслед за ней.

– Чудесный сон, – проговорила Майя, после чего остановила его и взяла за обе руки. – А потом что?

– А, ну потом я проснулся! И смеялся так сильно, прям как сейчас. Я кричал: «Нет, нет, я еще не хочу просыпаться! Сейчас только начинается самое интересное!»

Она снова рассмеялась и сжала его руки.

– Нет, самое интересное уже позади.

Он кивнул, и они обнялись. Затем подоспел его поезд, и он сел в вагон.

VI. Четыре теологических пути

1. НЕ ТУДА

Ранний подъем по внутренней стороне западной стенки кратера Кроммелин. Трамвай до Пузырей, заезд по одной из самых крутых дорог кратера, затем вдоль обрыва к водоему на Перине, спуск по следующей трассе и еще пара километров пешком по кольцевой дороге, чтобы вернуться к трамваю.