Маршал Конев

— Боже мой, прямо чудеса какие-то! — воскликнула она, прикрывая лицо газетой.

— Что, знакомого встретила? Бывает…

— В госпитале у нас лечился, — ответила Наташа, смущаясь. — Сама его выхаживала.

В заметке под портретом рассказывалось, как артиллеристы под командованием старшего лейтенанта Николая Паршина подбили в бою три вражеских танка, отразили сильную контратаку противника.

— Ну, я пойду, — сказал боец, поднимаясь. — Счастливо тебе, сестричка. Может, ещё встретимся. Гора с горой не сходится, а человек с человеком запросто… Так-то, сестричка. А газетку дарю тебе на память.

Первой мыслью Наташи было вернуться в штаб и попросить, чтобы её направили в то подразделение, где служит Паршин. Она порывисто поднялась и вошла в избу. Но у дверей комнаты, в которой только недавно получала назначение, остановилась. Что она скажет? Чем обоснует просьбу? Как отнесутся к ней? Подумают: вот взбалмошная девчонка! И будут правы. Туда она не хочет, сюда не желает, а теперь вот ещё новый каприз… Наташа круто повернулась и отправилась в предписанную часть.

Шла по раскисшей от непрерывных дождей дороге, скользя, а порой с трудом вытаскивая из вязкой грязи свои видавшие виды сапоги. Мимо проносились машины, но она их не останавливала: хотелось побыть одной, обдумать положение. И вдруг машина сама остановилась, это был необычный «Виллис», обитый сверху железом в виде будки, забрызганный грязью и закамуфлированный разными красками. Сначала Наташа не обратила на «Виллис» внимания, полагая, что с вездеходом случилась какая-то поломка. Но дверца машины открылась, и молоденький, как ей показалось, подполковник участливо спросил:

— Куда спешим, красавица? Не к Курочкину ли?

— Да, в шестидесятую, — ответила Наташа.

— Садись, подвезём. Мы туда же путь держим.

Уже изрядно уставшая, Наташа не стала отказываться и, поблагодарив, забралась в машину.

— Не из госпиталя ли? — осведомился офицер, чтобы завязать разговор.

— Да, оттуда.

— Связистка?

— Нет, медсестра.

— И медики, выходит, на излечение попадают?

— Бывает. Куда денешься?

Сидевший на переднем сиденье человек с крупными чертами лица, уже в годах, всё всматривался в пассажирку, разглядывая её отражение в зеркале.

— Где-то я вас видел, — поворачиваясь, спросил он. Наташа тоже узнала его, хотя погоны были прикрыты плащ-палаткой.

— Так точно, товарищ маршал, — смущённо и торопливо ответила она. — Награду вы мне вручали. Я тогда санитаркой в разведгруппе была и радисткой по совместительству.

— Ценная вы девушка, — улыбнулся Конев. — Ну и как, поправилась после ранения?

— Вполне. Вот еду к прежнему месту службы. Не знаю, застану ли кого из знакомых. Такие бои ведь…

— Да, бои были тяжёлые… — согласился маршал, потом в том же шутливом тоне спросил: — Не влюбилась ещё?

Наташа смутилась. Лицо зарделось, но ответила спокойно:

— Нет ещё, товарищ маршал.

— Так уж и нет?

— По правде говоря, есть один знакомый, но в другой части. И надежды на встречу никакой нет.

— Ничего, — сказал Конев. — Вот кончится война — увидитесь, поженитесь и заживёте мирной, счастливой жизнью. У вас всё впереди, вы так молоды…

Наташа кивнула в знак согласия, но ничего не сказала. Конечно, до конца войны ещё далеко, но надо надеяться. Ей очень хотелось показать маршалу газету, рассказать, от кого отвела смерть, когда работала в госпитале, может, он знает что-нибудь о любимом. Но, подумав, что командующему фронтом сейчас не до этого, промолчала. Машина между тем въехала в село, притормозила у крайнего домика. Навстречу Коневу уже спешили какие-то люди. Наташа незаметно выскользнула и пошла своей дорогой. Ей предстояло ещё добираться до штаба 322-й стрелковой дивизии, а затем шагать в артдивизион.

Конев в тот день тоже был в штабе этой же дивизии, но с попутчицей-медсестрой уже не встретился.

29

Командующий группой армий «Северная Украина» генерал-полковник Гарпе всё делал для того, чтобы измотать наступающие советские войска в затяжных уличных боях во Львове. Накануне он разговаривал с фюрером, и тот сказал ему, что надеется на его воинское искусство. Лесть подстегнула Гарпе, и он отдал приказ держаться за каждый дом и квартал, используя старые крепостные укрепления и возводя в спешном порядке новые. Начальник штаба, высказывая предположение, что русские не пойдут в лобовые атаки на старинный город и Конев будет искать обходные пути, предупреждал:

— Об этом советском полководце говорят, что он мастер манёвра на поле боя и ему претит шаблон; ещё ни разу не повторялся.

— Львов притягивает русских как магнит, — возражал Гарпе. — И они, хотят этого или нет, непременно втянутся в уличные бои, поскольку у них главная цель — как можно быстрее получить город. А тут преимущество на нашей стороне. И не далее чем через неделю я буду докладывать фюреру, что русские приостановлены.

Поступавшие в штаб донесения и разведывательные данные о начальной стадии русской операции показывали, что Гарпе в споре с начальником штаба оказался прав. Советская третья танковая армия, стремясь быстрее достигнуть города, застряла в труднопроходимой местности на подступах ко Львову.