Марш обреченных

– Так вот. Сидит наш Стрельцов в кресле около двери в комнату и ствол этой штуковины прямехонько мне в грудь направлен… – мой друг сделал эффектную театральную паузу.

– Достойно уважения, – подтвердил я.

– Вне всякого сомнения. Слух у парня абсолютный. Я очень тихо вошел.

– Поскольку дырок в тебе не заметно, полагаю, вам таки удалось договориться, – высказываю я рабочую версию.

– Черт возьми, в логике не откажешь. Объяснились конечно. Слава Богу, мужик толковый оказался, не то б разговаривал бы сейчас со мной, как же!

– Будем ехать мимо храма, поставим свечку.

– Аллаху?

– Хоть Будде! Разницы никакой. Господь един.

– В общем, выдал он мне листок бумаги и ручку, после чего договаривающиеся стороны вступили в оживленную переписку.

– Ну ты темнила. Можешь четко доложить, о чем договорились?

– А-а-а! – разочарованно тянет Тагир, словно только сейчас понимая, чего от него хотят. Ему явно нравиться измываться над начальством. – Я-то думал, тебе интересно будет узнать, как все было.

– Позже. Пока давай результаты.

– Даю. Завтра у Мальчиша-Кибальчиша собирается клуб коллекционеров. В одиннадцать утра встречаемся там. Усек?

– Молодец! Благодарность от лица службы.

– Служу Отечеству! Ладно командир, подъезжаем. Готовь ксиву[24].

* * *

Слава Бирюков дремлет в своем неизменном кресле, ожидая нашего прихода. Журнальный столик перед ним был завален бумагами. Насколько я мог видеть, это вырезки из газет и журналов, исчерканные авторучкой и красным маркером. На лице нашего друга светится то выражение божественного наития, которое, должно было бы присутствовать на лице у Архимеда в момент открытия своего знаменитого закона, в случае если бы сей почтенный житель Сиракуз вдруг оказался немым.

– Привет, Саша, – открывая глаза и мучительным усилием воли подавляя зевоту, произносит он и, накрыв левой рукой макушку, приставляет правую к уху. – Докладываю. За время твоего отсутствия в вверенном подразделении происшествий не было. Майор Пластун роет землю в Тенешево, будет завтра утром, Тагир, я так понимаю, тебе уже доложился, у меня – работа полным ходом, в общем, как говаривал Карабас-Барабас: «Еще сто тысяч ведер – и золотой ключик у нас в кармане!»

– Как я вижу, у тебя хорошенькое настроение?

– Да. Полагаю, когда ты услышишь о моих сегодняшних находках, оно у тебя тоже улучшится. Или наоборот ухудшится. Все зависит от того, как смотреть на вещи. Пока что о великий и ужасный, поведай нам о своих успехах на стезе разведки среди прекрасных дам.

– Пижон!

Я рассказываю о результатах сегодняшнего культпохода. Мне стыдиться нечего. Результат сегодняшнего дня если не успех, то заявка на него, это уж точно.

Слава демонстрирует мне большой палец.

– Я верил в тебя, командир, – прочувствовано произносит он. – Ладно, постараюсь тоже не ударить в грязь лицом. Тем более, что определенная работа для предотвращения этого прискорбного факта, несомненно, проведена, – актерствует Слава.

– Давай, хвастайся.

– Это сколько угодно. – Тон его становиться серьезным. – Побывал я в Управлении, с народом поговорил, походил, посмотрели вот какая картина начала вырисовываться. Подполковник ФСК Олег Георгиевич Сухорук 1950 года рождения, в Москве в центральном аппарате с января 1991 года. До этого Западная Группа Войск.

– Немец, стало быть?

– Вроде того. Женат, имеет сына, проходящего сейчас срочную службу. За годы работы проявил себя очень дотошным и умным контрразведчиком. Причем, заметь, коллеги по работе характеризуют его, как стратега, то есть человека, способного мыслить масштабно и на много ходов вперед.

– Это все анкетные данные. По сути что.

– Это не анкетные данные. Это важно. Так вот последним делом, которое вел Сухорук, было дело некоего Мухамедшина Садыка Хусейновича.

– Подожди, подожди, дай вспомнить…

– А чего тут вспоминать? – вклинивается в разговор Тагир. – Садык Мухамедшин. В прошлом полковник Советской Армии. В девяносто первом командир танкового полка. После распада Союза – большая шишка в Минобороны Узбекистана. В девяносто третьем уходит в отставку и почти тотчас получает предложение от какой-то зарубежной фирмы, название не помню, но могу уточнить. В марте этого года убит выстрелом в голову на выходе из гостиницы «Славянская».

– В какое время мы живем, – вздыхаю я. – Кстати, откуда ты все это знаешь?

– Командир. У нас в Узбекистане не так много людей имевших звание полковника. К тому же я в свое время встречался с ним в Афгане.

– Понятно. Разузнай о нем побольше.

– Без проблем.

– Хорошо, с Мухамедшиным на первых порах разобрались, – констатирует Слава. – Если нет возражений, я продолжаю.

– Да, извини, перебил.

– Так вот. У генерала Сухорук не был. Согласно заключению судмедэкспертизы, смерть наступила мгновенно от глубокого проникающего ранения в сердце. Колотый удар снизу вверх под ребра. Оружие убийства: предположительно стилет или штык. Убийство произошло вечером, когда Олег Георгиевич возвращался с работы, откуда и звонил Рыбакову, договариваясь о встрече на следующий день.