Маркиз

Впрочем, человек ко всему привыкает. Вон, Ванек уже почти не беспокоится. Каждую ночь, иногда пару раз, но такое бывает редко, нужно зайти и сменить стратегу подгузники. Всего-то делов! Раньше все дрожали, думали, что это последствия моего не очень умного, но крайне эффективного применения техники «удушающего потока». Но привыкли.

В первый день, когда Бык приволок меня с поля боя, соратники перепугались. Командующий говорить толком не может, понимает через раз, писать тоже — не стратег, а полутруп. Инвалид. С таким Китай спасать не пойдешь.

Но Матушка И всех успокоила. Истощение ци, сказала она, и капитаны поверили. Лекарша вообще была бабулей авторитетной, не только в вопросах медицины. Скажет, что пациенту в морг пора, — тот встает и идет. Кто с ней спорить будет!

«Покой, обильное питание, уколы иглами в точки пересечения меридианов и время!» — вынесла она вердикт, и на три дня заперла меня в своем госпитале. За это время моя армия благополучно домаршировала до Куста Бегонии, где Мытарь от моего имени принял капитуляцию одного из последних гарнизонов желтых.

Там мы и остановились до тех пор, пока мне не станет лучше. Только этот момент все не наступал и не наступал. Десять дней уже прошло. Даже Матушка И начала беспокоиться. Вчера, например, предварительно убедившись, что лишних ушей рядом нет, спросила:

— А тебя никто не проклял, молодой господин?

Я в ответ только плечами пожал. Во-первых, сложные речевые конструкции были мне пока недоступны, а на «бэк» и «мэк» довольно непросто рассказать, что стратег Вэнь Тай стал разменной фигурой в разборках богов. У них, видите ли, конфликт за мировое господство, а я на орехи получаю!

Во-вторых, зачем подрывать боевой дух армии, самых лучших ее представителей. Скажешь им: «Ребята, богиня нас оставила, я больше не ее чемпион, и мы все сами по себе». И что будет? Уныние, апатия и пораженческие настроения, вот что!

Это же не двадцать первый век от рождества Христова, где все плевать хотели на богов, демонов и прочие паранормальные явления. Тут «мифы и легенды древнего Китая» во плоти ходят по горам и долам. С ними можно встретиться, поболтать, а при особой удаче — стать для некоторых ужином.

В общем, даже хорошо, что я пока говорить не мог толком.

Удивляло, что никто не разбегался от полководца-калеки. Фракция жила так, будто со мной вообще ничего особенного не произошло. Большинство капитанов с небольшими отрядами колесили по окрестностям, разгоняя мародеров и дезертиров желтых, а также собирали выпавшие из рук покойного Юн Вэйдуна деревеньки и селения.

Подозреваю, все дело в том, что мы пока побеждали. Не было ни одного крупного провала — так, бытовые неурядицы, за которые к тому же и платить приходилось только мне. А значит, я по-прежнему в глазах своих солдат и ближников удачливый полководец, и вообще, хоу. Да, теперь я имел право именоваться маркизом — по размерам своих владений. Что тоже помогало членам фракции мириться с временной (я надеюсь!) беспомощностью своего лидера. А может, и правда они ко мне хорошо относились?

Например, Юэлян неотступно находилась рядом со мной. В смысле, не сидела возле кровати и не кормила с ложечки рисовым отваром, а просто — была рядом. И от этого как-то даже легче было. Получалось даже верить, что из этого унылого состояния я смогу выбраться. А еще у нее как-то получалось понимать мои беспомощные попытки объясниться, благодаря чему я обзавелся переводчиком.

Выглядело это забавно… должно быть. Весь такой важный глава фракции, напрягаясь, будто у него запор, выталкивает из себя слова, а хрупкая девица Чэн затем объясняет младшему комсоставу: «Хоу Вэнь желает, чтобы передняя линия воинов в вашем построении, присела на колено, продолжая удерживать пики в горизонтальном положении. Второй же шеренге следует держать пики под углом».

Порой меня это даже смешило. Но большую часть времени — бесило. А еще — мотивировало. С таким остервенением я никогда в жизни язык не учил! Хорошо, невеста попалась понимающая. Видя, что ее суженный — контуженный, она заново учила меня словам, иероглифам, идиомам. Помогало еще то, что что-то я все-таки знал. И понимал речь — через пень-колоду, но все-таки. Вот если бы я сразу сюда такой красивый и непонимающий попал, прикопали бы за оградой лагеря уже на второй день.

В общем, все шло довольно неплохо, учитывая обстоятельства. Только вот эти сны… Если раньше я питал надежду на то, что смогу использовать вариации, показанные Гуаньинь, то теперь мечтал только об одном — избавиться от них.

Переодевшись, я даже не стал пытаться снова уснуть. Кому вообще нужен сон? Лучше потратить время на собственное развитие. Точнее, на умение использовать то, что уже есть. Усевшись в позу для медитаций, я взялся за тренировку. Погонял ци по меридианам, аккуратно и очень дозированно поприменял техники, внимательно наблюдая за расходом энергии и мощностью. Получалось еще не очень хорошо, но все же лучше, чем в первые после отключения интерфейса дни.