Марки королевы Виктории

— Мне очень жаль, — сказала Кэти. — Это настоящая трагедия. Но ему следовало быть осмотрительнее. — Она заметила, что Уайт готов вспылить, и поторопилась добавить: — Брок этого не говорил.

— Неужели? Интересно знать почему. — В голосе Уайта слышалась горечь. — Если разобраться, тут все дело в доверии. Надо знать, кому можно верить, а кому — нет. Брок предпочел поверить Китайчонку Сэмми, и с этим ничего уже не поделаешь.

Кэти отметила про себя прозвище Китайчонок Сэмми, которого раньше не слышала.

— А что вы можете сказать о двух других офицерах — Келлере и Стрингере?

— Ну… — Уайт махнул рукой, как бы отметая этот вопрос. — Эти парни были виновны. Тут не может быть никаких сомнений.

— А Брок, значит, их махинации расследовал?

— Совершенно верно. Он набросился на них как фурия — на Келлера, Стрингера и Харли, — основываясь исключительно на показаниях Сэмми Старлинга. Харли был чист, но к тому времени как Брок это понял, Том уже сам себя доконал. — Уайт поднялся на ноги, подошел к окну и стал с мрачным видом обозревать свой сад.

— Келлер недавно вышел из тюрьмы, — сказала Кэти и начала пересказывать историю, которую поведал в полиции Сэмми Старлинг. Уайт, казалось, поначалу ее не слушал, но потом его мрачное лицо неожиданно прояснилось, он повернулся к Кэти и гипнотизировал ее взглядом до тех пор, пока она не закончила свой рассказ.

— Значит, говорите, Старлинг думает, что его принцессу похитил Келлер? — произнес он с воодушевлением в голосе. — И похищение здорово задело его за живое? Скажите, он и в самом деле сильно этим опечален?

— Вы полагаете, могло быть по-другому?

— Когда имеешь дело с Сэмми, ничего нельзя сказать наверняка. Никогда не поймешь, что он чувствует и как к кому относится. Впрочем, со старыми людьми происходят подчас прелюбопытные изменения.

— Ну не так уж он и стар…

— Сэмми столько же, сколько мне — то есть шестьдесят три года.

Кэти едва смогла скрыть удивление.

— А ведь вы весьма основательно его изучали, когда работали в отделе разведки криминальной полиции, не правда ли? Брок, во всяком случае, думает так. Считает, что у вас, возможно, имеются… хм… сведения о его прошлой жизни… Возможно, остались какие-нибудь записи, чьи-то воспоминания? — Кэти и в самом деле не знала точно, что хотел выведать Брок с ее помощью у Уайта.

Уайт отвел от нее глаза, но уже через секунду, что-то для себя решив, снова на нее посмотрел.

— Хм… сведения из прошлой жизни, говорите? Какие-нибудь записи, воспоминания? Коли так, пойдемте со мной, сержант.

Озадаченная, Кэти поднялась с места и последовала за ним. Они прошли из кухни в маленький холл, пересекли его и остановились у одной из комнат в передней части дома. Уайт открыл дверь, зажег свет и жестом предложил Кэти войти.

У Кэти появилось такое чувство, что она из маленького пригородного домика перенеслась под своды какого-то бюрократического архива. В помещении от пола до потолка громоздились казенного вида полки, закрывавшие даже ту стену, где находилось окно. На них стройными рядами стояли коробки с файлами, помеченные аккуратными бумажными наклейками, на которых были проставлены цифровые и буквенные коды. В центре комнаты находился стол, на крышке его в строгом порядке были разложены канцелярские принадлежности. Кроме того, там помещались настольная лампа, терминал компьютера, принтер и фотокопировальная машина. Все выглядело так, как если бы кто-то перенес сюда одну из комнат архива, где хранились документы с делами криминальной полиции.

Казалось, старший инспектор Уайт, уходя из Скотленд-Ярда, прихватил с собой копии материалов всех уголовных дел, к которым имел какое-либо отношение.

— Я боялся, Кэти, что мои коллеги все это выбросят, — подал голос хозяин дома, — а потом будут об этом сожалеть.

Сказав это, он хитро ей улыбнулся. Как отметила про себя Кэти, он в первый раз назвал ее по имени, и она задалась вопросом, уж не входит ли в его намерения вовлечь ее в некий тайный заговор.

— Должно быть, я сошел с ума, решив вам все это показать, — сказал Уайт. — Ведь вы, вернувшись в Скотленд-Ярд, можете на меня нажаловаться и у меня будут серьезные неприятности из-за того, что я все это храню. Итак, Кэти, — интимно наклонился он к ней, — ответьте мне: не совершил ли я ошибку, пригласив вас сюда и открыв вам свою душу? С меня за это не взыщется?

Кэти отступила на шаг, почувствовав себя некомфортно из-за близости Уайта. Комната, где они находились, вызывала у нее клаустрофобию, а вкрадчивость и навязчивость Уайта казались немногим лучше его прежней нарочитой грубости.

— Сейчас нас волнует только одно: местонахождение Евы Старлинг, — сказала она. Потом ей пришло на ум, что хозяина дома необходимо как-то ободрить, и она добавила: — Но все это… хм… Питер… выглядит весьма впечатляюще.

Но Уайту этого было недостаточно.

— Да, это так, Кэти. Но могу ли я вам доверять — вот в чем вопрос! Могу ли я на вас положиться?

— Полагаю, можете.

Некоторое время он молчал и смотрел на нее в упор, как если бы стремился прочитать ее мысли, понять, заслуживает ли она его доверия. Потом он согласно кивнул и сказал: