Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике

Другое дело – оружие с ручкой в виде пистолета, в который вы вкладываете всю кисть. В этом случае холодное оружие становится более «горячим» – рапиру или шпагу выкрутить или выбить из руки фехтовальщика много сложнее. Поединок становится менее тонким, теряет в изощренности, но становится более атлетическим.

Два раза я держал в руке перед Марком французскую рапиру, мгновенно вылетавшую у меня из руки. На последнем из трех данных мне уроков Марк батманом, то есть ударом сильной части своего клинка по слабой части моей рапиры, выбил ее у меня, хотя в моей руке было оружие с пистолетной ручкой. То ли я слабо держал, то ли он сильно и резко ударил.

Так или иначе, он учил фехтовальному искусству жестко.

Выбил и прибавил:

– Сопляки в спорте не нужны. Тем более в фехтовании. И еще меньше нужны в нашей жизни.

Почему все-таки Марк не хотел дать мне больше уроков? Может, считал, что фехтование для меня развлечение, а не работа? Однажды он прямо так и сказал: «Бывает, что потрясающие по своим данным фехтовальщики выступают ради развлечения. Это меня всегда удивляет. Как можно таким серьезным делом заниматься играя!»

В то время Марк был действующим спортсменом. Он еще не готов был тренировать. Ведь тренер позволяет себя колоть.

Как пишет Голубицкий о тренерской работе: «Вместо того чтобы брать уроки, приходилось их давать. Вместо того чтобы самому колоть, приходилось позволять ученикам колоть меня».

Эдоардо Манджаротти, шестикратный чемпион Олимпийских игр, тринадцатикратный чемпион мира, самый знаменитый в ХХ веке фехтовальщик Италии, уходя из спорта, говорил: «Жизнь фехтовальщика состоит из того, что в начале и в конце ее он – мишень для уколов рапирой и шпагой и ударов саблей. В начале потому, что он новичок и не может толком защититься от партнеров и от тренера, на пике карьеры он колет других. После ухода из действующих спортсменов он становится в качестве тренера живой мишенью для учеников. Когда нужно перестроиться после получения уколов, частого в особенности у начинающих, эта перестройка легка и солнечна. А вот начать специально подставлять грудь под удары и уколы не физически (на тренере толстая защитная куртка), но психологически не для всех и не всегда приятно».

Это принципиально отличает тренера от действующего спортсмена.

Марку пришлось строить новую для него систему отношений со своей новой работой. Но он сумел перенести в тренерскую деятельность то, что подходило, как считал Марк, и бойцу, и тренеру.

Старший сын Саша вспоминает:

– Отец брал с собой пару своих учеников и меня, давал уроки. Благодаря этим урокам, я стал мастером спорта и членом сборной команды Москвы. Тренировался я с полной отдачей, как профессионал: у него невозможно превратить фехтование в развлечение. Но я сказал отцу, что быть тренером после спортивной карьеры я не хочу. Он ответил: «Не бросай фехтование. При любом стечении обстоятельств у тебя всегда будет кусок хлеба. Я в твоем возрасте, в двенадцать лет, уже зарабатывал фехтованием на жизнь. Знаешь такую игру «Делай сам»? Вот и играй в эту игру».

Во время того единственного урока на рапире, который дал мне старший брат, он предупредил меня, что понимание этого вида спорта совсем не то же самое, что восприятие чего-то «благородного и красивого». Оно, конечно же, красиво, но «даже не жди, что ты поймешь этот вид спорта сейчас или в ближайшие недели. Тем более не жди в эти недели удовольствия от тренировок. Полное взрывное осознание того, что тебе принесет поединок на клинках, и радость этого поединка придут или не придут самое меньшее месяца через два. Но полностью заберет тебя фехтование, когда ты будешь читать противника, как захватывающую книгу».

Итак, что в фехтовании подходит и бойцу, и тренеру? Читать партнера (будь то противника или ученика), как открытую книгу. Не ограничиваться поверхностным пониманием этого вида спорта, идти в глубину, в фехтовании это очень глубокая глубина. Я вспоминаю, как Марк однажды сказал мне: «Фехтование – это серьезное дело. Глубокое. Конечно, можно и на поверхности вполне удачно ловить рыбу. Но тому, кто проник в глубину, мало поверхности». Наконец, он учил относиться к фехтованию, как к пожизненной возможности заработать кусок хлеба.

И это все, что извлек Марк из огромного своего бойцовского опыта для тренерской работы? Нет, конечно. Что еще – это видно из наблюдений за Марком его Учителя, тренера тренеров Виталия Андреевича Аркадьева. И коллег Марка по оружию. Аркадьев считал, что «Марк перенес из бойцовской деятельности в практику тренерской работы свою энергетику и увлеченность фехтованием. Я предвидел, что Марк будет хорошим тренером, судя по его отношению к своим тренировкам и выступлениям».

Как сам Марк отвечает на вопрос, насколько проблемным для него был переход из бойцов в тренеры?

Фрагмент из интервью с Марком известного спортивного журналиста:

КОРРЕСПОНДЕНТ: Будучи спортсменом, вы чувствовали в себе тренерскую жилку?