Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике

М. МИДЛЕР: Я тебе расскажу, как я Шевченко готовил к Олимпиаде. 1996 год. Мы перед Атлантой. Он на меня обиделся. Проходит мимо моего номера. Я открываю дверь – он не здоровается. Он меня будто бы и не знает. Я ему: «Дима, давай на урок». Он мне: «Я не буду брать». Это детский суицид называется. Это когда дети делают себе плохо, чтобы родителям было больно.

Е. ГРИШИНА: Назло бабушке отморожу уши.

М. МИДЛЕР: Верно. Вот это Шевченко. Он саботировал работу. Тогда я попросил Сашку Можаева, потому что Дима со мной не хотел разговаривать. Я ему говорю: «Саша, ты начальник ЦСКА, скажи Диме, что к чему, объясни».

Е. ГРИШИНА: Ну, конечно, Олимпийские игры, в конце концов!

М. МИДЛЕР: А я проходил мимо и случайно слышал конец разговора. Это в Чертаново, там, где эти занавеси висят. Они за занавеской стояли, а я проходил мимо и слышал. Шевченко говорит Можаеву: «Нет, я не буду этого делать, это в интересах Мидлера». А какие другие интересы у меня могут быть, когда мой интерес, чтобы он выиграл. Он проиграет, мне будет плохо – тогда он кайф получит. Вот характер у Димы!

А как я его готовил к Олимпиаде: ты сейчас умрешь от смеха. Я-то знал, что надо делать. Но он не хотел. Тогда я жил в первом номере от края в Новогорске. Захожу в соседний номер, во второй, там жили Клюшин и Пресс, и говорю: «Ребята, я вам дам список боевых действий, приемов, которые надо передать Шевченко на правшу и на левшу. А вы как будто сами скажите: «Ну, попробуй, сделай это». Найдем двух спарринг-партнеров». Я нашел им Егорова и какого-то левшу еще, я не помню. Чтобы был и правый, и левый. И они его позвали. Ну, с ними он был нормально. Они вроде нейтральные. И они ему начали давать это задание. И он начал делать. Вот так он тренировался к Олимпиаде.

Е. ГРИШИНА: С ума сойти!

М. МИДЛЕР: И то на третье место вышел!.. Им мало того, что я вырастил из них великих спортсменов и чемпионов мира и Олимпийских игр? Недостаточно?!

Конфликты сопровождали Марка и с коллегами-тренерами, поскольку борьба каждого тренера за продвижение своих учеников была не только открытая, честная, по результатам, но и «подковерная». (Из выдающихся грандов самое яркое исключение составлял, пожалуй, Аркадьев, который не только никогда не участвовал ни в каких интригах, но в самые ответственные, напряженные и спорные моменты боя своего ученика садился в дальний угол зала, а в еще более острые моменты уходил из зала).

Что бы ни говорили о брате, он не тяготел к интригам, но, в отличие от Виталия Андреевича, не поворачивался к ним спиной. Поскольку Марк как капитан сборной команды Советского Союза по рапире, а позднее – как старший тренер этой команды, отвечал за результат ее выступлений, он, рискуя своей карьерой, отметал попытки тренеров «внедрить» в состав лучших рапиристов страны бойцов, которые, по компетентному заключению Марка, ослабили бы команду.

Он боролся за себя, поездки за рубеж и награды, за премии и звания, за валюту и за рубли, за учеников и в первую – главную – очередь за свою страну. Марк был опасен и на боевой дорожке, и в сражениях в кулуарах, и в силу своего жесткого характера, и из-за язвительного языка. Он был, что называется, «не свой» и к тому же объективно по личным и командным спортивным результатам, по победам учеников на международных турнирах, по авторитетности, уму, опыту мог успешно претендовать на звание главного тренера сборной СССР и на должность президента Федерации фехтования страны.

Марк боролся с превосходящими силами противника. Ученики не оставались в стороне, но по описанным выше причинам не всегда оказывались по одну сторону баррикад.

* * *

Из воспоминаний ученика Мидлера Ильгара Мамедова. Мамедов – главный тренер сборной России по фехтованию, заслуженный мастер спорта СССР, участник четырех Олимпиад, двукратный олимпийский чемпион в команде, чемпион мира 1989 года в команде, серебряный призер чемпионата мира 1995 года, четырехкратный обладатель Кубка Европы, многократный призер и чемпион СССР и России, обладатель Кубков СССР и России.

«В конце 1998 года вновь начальство Федерации захотело избавиться от Мидлера. Вызвали его учеников. Не пригласили самого Марка Петровича. Было очевидно: руководство собралось договориться с учениками о том, что у них будет другой тренер. Для этого побудить учеников к тому, чтобы они сказали что-нибудь негативное о своем тренере. Неважно что. Важно, чтобы отстранить Марка Петровича и от негатива перейти к другому тренеру.

Двое из нас – я не буду называть фамилий, они известны всему фехтовальному сообществу – кое-как согласились тренироваться не у Мидлера. Третий сказал, что он ни за, ни против. «Если кто-то поднимет рапиру до уровня, на котором нас тренирует Мидлер, то я, – сказал этот третий ученик, – не буду возражать против перехода к такому тренеру».