Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике

Но это не вина фехтования. Еще полвека назад знаменитый венгерский тренер Янош Кевеи, воспитавший великих польских саблистов Заблоцкого и Павловского, предсказал, что фехтование должно стать рациональным. Он еще сказал, что фехтование станет стремительным и, подчеркнул, акробатичным. Но он не сказал главное: что фехтование станет заметно более простым внешне – по рисунку действий бойцов на дорожке, и гораздо менее зрелищным с точки зрения любителей эффектности.

Это – проблема: Марк считал фехтование элитным видом спорта, не понятным массе зрителей. Но непонятным пока. Он полагал: если, например, показывать поединки по телевидению и их интересно и грамотно комментировать и как обязательную использовать рапидную и стоповую видеотехнику, этот вид спорта может стать более зрелищным. А чтобы фехтование стало массово популярным, его развитием должна заняться команда во главе с человеком государственного ума. Лидер команды должен понимать фехтование в тонкостях, видеть его перспективы и быть инвестором фехтования как Глобального Проекта.

Такой человек есть. Это Алишер Усманов – президент Международной Федерации фехтования. Мастер спорта по сабле, бывший член сборной команды Узбекистана по этому виду оружия, Усманов, определенно, сказал Марк, «чувствует возможности заинтересовать фехтованием массовую аудиторию».

– Ему это удастся? – спросил я брата.

Марк молчал дольше обычного. После огромной паузы ответил:

– Алишер – боец. – Помолчал и добавил: – Необыкновенный боец.

Глава шестая. Награда

Вернусь к личной жизни Марка.

В двадцать пять лет Марк женился на участнице ансамбля «Березка» Людмиле Поляковой. К этому времени, к Олимпийским играм в Мельбурне, он полностью сложился как профессиональный спортсмен. Я не заметил, чтобы его тяготила необходимость на много месяцев покидать дом.

Как профессионалы выносят спортивные сборы, которые забирают 80 процентов года? Хорошо, если в субботу-воскресенье можно съездить домой. А если сбор в другом конце страны, как это нередко бывает?

Поскольку у Марка с детства был острый дефицит в домашнем тепле, брат, как он мне однажды сказал, переживал на сборах «синдром капитана дальнего плавания».

Письмо от 21 августа 1964 года:

«Белоснеженька, тут невмоготу. Как в тюрьме… Сюда приехал Дод. Сказал, что был у нас и видел тебя. Мне стало как-то легче. Вроде бы и я побывал дома. Надо терпеть… Ты ведь у меня герой. А герои не плачут. Потерпи. Ведь ты жена спортсмена. Раз тебе так крупно не повезло, будь мужественна. Твой Марковка».

Еще письмо:

«Люсенька, я не достиг мудрости такого уровня, чтобы получать удовольствие от жизни на сборе. Здесь по две-три двухчасовые тренировки в день. В перерывах поесть и упасть на койку. После работы в свободное время делать нечего. Одно спасение – свободного времени мало. У входа в барак, иначе наше жилье не назовешь, стоит стол. Тут мы режемся в домино. Это наши «развлечения».

Цахкадзор – живописная долина на высоте 1800 метров в Цахкунийских горах Армении. Записка со сбора:

«Люся, здесь плохо без тебя».

Со сбора во Львове:

«Гнусно и тоскливо. Но уехать не смогу. Прикидка. Если выступлю хорошо, сразу приеду. Если плохо, вынужден буду остаться, чтобы отстаивать свою кандидатуру в сборную команду страны на Кубок Европы, состоится с 17 по 21 марта в Париже. Любящий тебя Марковка».

На турнирах, как только бои оставались позади, к нему возвращается мучительная тоска по дому.

20 октября 1964 года, в разгар токийской Олимпиады, он пишет жене:

«Стал чемпионом Олимпийских игр – выполнил твое задание… Победить на этот раз было очень трудно. Думаю о тебе. Постоянно».

22 октября 1964 года. Токио. Олимпиада подходит к концу: рапиристы во главе с Марком вновь получили золотые награды.