Марк Бернес в воспоминаниях современников

Очень понравилась новая песня о дружбе между нашими народами — «Привет Бухаресту». Я очень прошу вас прислать мне фотографию Марка Бернеса с его автографом. Заранее благодарю.

7

Товарищ Марк Бернес, который поет песню «Привет Бухаресту», помог мне лучше понять душу советского народа. Я и мои друзья — мы все его очень любим. Исполнение им советских песен навело меня на мысль сделать ему и другим вашим деятелям искусства небольшие сюрпризы.

Как женщина, прожившая большую жизнь, я научилась, как мне кажется, по голосу определять душевные качества людей. Марк Бернес, по-моему, очень хороший, добрый, отзывчивый человек, который умеет понять и маленьких, и слабых…

Петрашку Александра, 70 лет.

Бухарест, бульвар им. 1-го мая, д. № 94

1 января 1958 г.

«Дело» М. Бернеса {70}

На начало 1960-х годов (пора, когда актер обратился к жанру песни) приходится высший пик бернесовской славы и популярности. Это видно по сотням и даже тысячам писем к нему, лишь малую часть из которых прочтет читатель этой книги. Бернесу не суждено будет дожить до конца этого десятилетия. Но, быть может, взлет народной любви был только усилен теми потрясениями, которыми ознаменовался для него конец 1950-х. Эти испытания были вызваны искусственно, в рамках необъявленной, но не прекращавшейся после Отечественной войны кампании, направленной на слишком независимо ведущую себя часть творческой интеллигенции. Если более ранние кампании объяснялись «культом личности», то нынешние позже спишут на пресловутый «волюнтаризм». Травля коснулась писателей В. Дудинцева, Л. Яшина и особенно Б. Пастернака — в 1958 г., замечательного футболиста Э. Стрельцова, художников, открывших выставку в Манеже…

Может, это сопоставление покажется странным, но в случае с Марком Бернесом и с Борисом Пастернаком общим был не только год начала травли. Оба они — люди, вполне «идейно выдержанные», — были прежде всего людьми искусства: бесконечно далекими от политики и столь же бесконечно ранимыми. Но силы, озабоченные подобными «профилактическими мероприятиями», нисколько не беспокоились, что для творческих личностей подобного склада эти действия означали не меньше как сокращение сроков земной жизни.

Один из авторов этой книги справедливо считает, что самым «черным» для Бернеса, два года тому назад похоронившего жену и растившего пятилетнюю дочь, стал 1958 год. Уже к весне этого года относится первый документ, написанный Бернесом по поводу инцидента, в котором он не был виноват. Но подобные «невезения» стали нарастать как снежный ком. Они могли казаться простой случайностью. Но задолго до организованной провокации явно собирался «компромат» с целью унизить в глазах общественности присущее Бернесу чувство профессионального достоинства и личной чести, приписать несвойственные ему зазнайство и высокомерие. С самого первого документа 1958 года мы и начнем знакомство с мытарствами Марка Бернеса.