Марк Агриппа

— У него дочь почти невеста. Не хочешь с ним породниться, Гай? Сыновей у тебя хватает, как раз по возрасту есть подходящие.

Сыновей и правда хватало, старшим уже по тринадцать, можно обручать.

— Я не против, лишь бы он не возражал.

— Я сам посватаю. Кого?

— Кого выберет. Все хорошие.

Ну ещё бы, отбирали ведь лучших, и не кто-нибудь, а завзятый скептик Друз. Ребята рослые, светловолосые, голубоглазые, и впрямь, как братья. Только на отца не похожи. Агриппа усмехнулся, вспоминая шокированную римскую общественность. Понтиец не такой.

— Договорились.

— Нет, вождь, твои воины в легион не годятся. Ты их лучше в гладиаторы продай, там такие ценятся. Их уже не переучить, давай набирать новых. Лишь бы здоровые и послушные были, остальному я их научу.

Римский центурион заметил расстройство на лице Вигитора, и поспешил утешить.

— Через год уже готовы будут, а у нас полтора в запасе. С настоящими легионами им конечно долго не равняться, а этих через год сожрут как кроликов.

Вождь Вигитор в словах центуриона не сомневался, от сына он многого наслушался. Через год сожрут. Обычные мужики порвут воинскую элиту племени, так и будет. И куда их теперь девать? В гладиаторы не продашь, шутит центурион, там половина родственники. Куда бы их с пользой потратить? У остальных германских вождей было, куда пристроить своё буйное воинство. На севере жизнь бурлила, там ловили пиратов, отправлялись в набеги на восход, а бывало и друг с другом ссорились. У Вигитора же был кусочек посреди бескрайних римских владений. Богатых и кажущихся беззащитными, рано, или поздно, но он эту банду сдержать не сумеет, слишком большой соблазн.

— Скажи мне, центурион, ты умеешь строить корабли?

Центурион въехал с ходу.

— Смотря какие, вождь. Этим у нас обычно фарбы занимаются. Но плавать будет. Тебе ведь не далеко?

Вождь Вигитор цинично усмехнулся в ответ.

— Не далеко.

— Мне нужно разрешение Императора Тиберия. Думаю, он тебе не откажет.

Тиберий не отказал. Более того, узнав о его проблеме, император признал её серьёзной, а найденый выход разумным, корабли даже не пришлось строить. В Антонии-Германике, именно так назвал город в устье Альбиса Друз, скопилось довольно много всякого хлама всё ещё способного преодолеть пролив, а если сильно повезёт, то и вернуться с добычей. Вигитор вовсе не собирался топить цвет маркоманнского племени, это означало бы потратить их без пользы. Тиберию же были нужны эти отморозки, чтобы отвлечь внимание от своих разведгрупп, которые он также планировал к заброске, весной следующего года. Словом, решилась проблема ко всеобщему удовольствию.

Тиберий Клавдий Нерон очень тщательно готовил свою компанию, уделяя внимание не только, даже не столько военному аспекту, сколько послевоенному развитию провинции. Раз уж ему суждено стать Британиком, нужно оставить правильный след в истории острова. В его завоевании, Тиберий не сомневался, ничего сложного в том, чтобы повторить пример брата, он не видел. Островом он собирался править, и готовился к этому заранее. Его разведка знала обстановку в Британии лучше, чем все местные вожди вместе взятые. Кельтские племена, населяющие Британию, были близкими родственниками галлов, и недостатка в кадрах, начальник разведки не испытывал. В деньгах тоже, в отличие от тех же вождей. Имея такую информацию, Тиберий уже планировал постройку дорог, мостов и городов, заранее заказывались материалы, и подыскивались специалисты. Четыре легиона, которые формировались их германцев, в легионы никто не оформлял, это хоть и можно было продавить через Сенат, но вызвало бы ненужную подозрительность, их числили привычными союзными варварскими вексиляциями. Тиберий их постоянно инспектировал и был доволен, к началу войны это будут настоящие легионы. Причём такие, что не жалко будет потом спалить где-нибудь в Парфии, никто про них и не вспомнит, сгинули варвары, значит воевали плохо. Поначалу, эту идею Агриппы, Тиберий воспринял скептически. Всё-таки, одно дело детей воспитывать, и совсем другое, взрослых дикарей, но дело пошло неожиданно хорошо. Все варвары уже отлично понимали команды, и вполне понятно изъяснялись на человеческом языке. На своём общаться было запрещено, даже сидя по соседству в уборной. Центурионы обнадёживают, хорошие получатся легионеры, греки им в подмётки не годятся, почти, как настоящие римляне. Приехавший союзный вождь порадовал. Готов пожертвовать своей дружиной на благо Великого Рима. Хороший вождь, и сын у него хороший, с Друзом всю германскую компанию прошёл. Такая толпа дикарей вызовет на острове большой переполох, вот мы и понаблюдаем.

— Корабли я тебе дам, вождь. Сам выберешь, какие понравятся. На добычу мы не претендуем.

— Дело не в том, что у нас нет денег, а в том, что они неудобные.

Меценат настаивал, Агриппа ретроградствовал, Октавия вязала. Вязала, ага, Германик, будучи мальцом в той жизни, не раз помогал подслеповатой бабушке подхватить соскочившую петлю, и технологию процесса запомнил отлично. Начала бабушка Октавия с шарфика и увлеклась, теперь вязала внуку свитер, холодно в Германии.