Марионетки мироздания

Бартон сильно вспотел; возможно, то, что он делал сейчас, было ошибкой, но уж очень неуютно чувствовал он себя в лабиринте бревен, ползая там по кругу, как таракан в стакане. Этот парень обладал изрядными способностями и был достаточно безумен, чтобы ими пользоваться. Но самое главное - он сам, Тэд Бартон был обречен оставаться здесь, независимо от того, нравится ему это или нет.

Так или иначе, все решится в ближайшие дни.

Когда Бартон въехал на Джефферсон-стрит, Миллгейт медленно растворялся в угрюмых сумерках. Большинство заведений - аптеки, скобяные лавки, бесконечные кафе и дешевые бары - уже закрылись.

Он остановился перед клубом "Магнолия" - покосившимся притоном, готовым вот-вот рассыпаться. Несколько подозрительных подпитых типов крутились перед входом. Небритые физиономии внимательно разглядывали его покрасневшими глазами, пока он закрывал "паккард" и входил в бар.

Внутри было всего несколько человек. На большинстве столиков вверх ножками стояли стулья. Бартон сел в углу, подальше от прочих и заказал один за другим три бурбона.

В голове у него царил кавардак. Приехал он сюда честь честью, а теперь не может отсюда выбраться - торчит здесь, посреди долины, из-за какой-то паршивой кучи бревен. Интересно, надолго она там? А если навсегда? А ведь есть еще космический враг, манипулирующий его воспоминаниями, и Питер - земной противник, словно впридачу добавленный.

Бурбон слегка успокоил Бартона. Этой космической силе он для чего-то нужен. Может, ей нужно выяснить, кто он такой, может, это запланировано заранее - его возвращение в Миллгейт спустя столько лет. Может, каждое его движение, все, что он до сих пор делал, вся его жизнь...

Он заказал еще выпивку - ему было над чем поразмыслить. В бар вошли несколько мужчин - сутулые, в кожаных куртках - и задумчиво сгорбились над кружками пива. Они не говорили, не шевелились и, вообще, казалось, собирались провести так целый вечер. Бартон решил наплевать на них и сосредоточился на своих мыслях.

Тэд кончал уже шестую порцию, когда почувствовал, что за ним наблюдают. Он сделал вид, будто ничего не замечает. Господи, хватит с него неприятностей!

Следивший за ним мужчина повернулся на стуле - старый пьяница с угрюмым лицом, высокий и сутулый. Одет он был в старый рваный плащ, грязные брюки и разваливающиеся башмаки. Большие, темные руки с исковерканными пальцами он держал перед собой и пьяными глазами таращился на Бартона, следящего за каждым его движением. Он не отвел глаз даже после того, как Бартон бросил на него гневный взгляд.

Незнакомец встал и, пошатываясь, подошел к Бартону, и тот решил, что он собирается раскрутить его на выпивку, однако старик вздохнул, уселся на стул рядом и сложил руки на груди.

- Привет, - буркнул он, дохнув перегаром, потом откинул со лба давно не мытые редкие светлые волосы и сказал: - Как дела?

- Что вам нужно? - резко спросил Бартон.

- Шотландское с водой. Это удивило Бартона.

- Слушай, приятель... - начал он, но незнакомец мягко оборвал его:

- Похоже, вы меня не помните. Бартон часто заморгал.

- А должен бы?

- Вы бежали по улице. Вчера. Искали Мэйн-стрит. Только теперь Бартон вспомнил - этот пьяница смеялся над ним.

- Ах, да, - медленно произнес он.

Незнакомец явно оживился.

- Все-таки вспомнили. - Он протянул Бартону покрытую шрамами руку. - Меня зовут Кристофер. Уильям Кристофер. По происхождению я швед.

Бартон не принял руки.

- Я обойдусь без вашего общества, - сказал он. Кристофер улыбнулся, щеря зубы.

- Верю, но, может, если я получу шотландское с водой, то отстану и уйду. Бартон махнул бармену.

- Шотландское с водой, - буркнул он. - Для него.

- Ну как, нашли Мэйн-стрит? - спросил Кристофер.

- Нет.

Кристофер визгливо захохотал.

- Меня это не удивляет, я мог бы сразу вам это сказать.

- Вы и сказали.

Бармен подал виски, и Кристофер радостно поблагодарил.

- Хорошо, - заметил он, сделав большой глоток и глубоко втянув воздух. - Вы нездешний?

- Угадали.

- Что привело вас в Миллгейт? Сюда никто никогда не приезжает.

Бартон медленно поднял голову.

- Я приехал, чтобы найти себя.

Почему-то это показалось Кристоферу смешным - он так громко и пронзительно рассмеялся, что остальные пьянчуги начали раздраженно поглядывать на него.

- Что это вас так разобрало? - зло спросил Бартон. - Что в этом смешного, черт побери?

Кристофер успокоился.

- Найти себя? И что... получается? А что вы будете делать, если найдете? - Он вновь рассмеялся.

Бартон склонился над своим стаканом.

- Помолчали бы, - сердито буркнул он. - У меня и без вас хватает неприятностей.

- Неприятностей? Каких неприятностей?

- Всего этого. - Бурбон уже начинал действовать. - Господи, с таким же успехом я мог бы и вовсе не жить. Сначала я обнаружил, что уже умер, что никогда не вырос...

Кристофер покачал головой.

- Ужасно, - заметил он.

- Потом эти двое, что прошли через веранду.

- Странники. Да, поначалу это потрясает. Но и к ним можно привыкнуть.

- А еще этот чертов пацан, которому повсюду мерещатся пчелы, и фигура высотой в сто километров, которую он мне показал. С головой, как электролампочка...