Марья-царевна из Детской Областной

Кощей вернулся в переднюю, покосился на сидящую на полу царевну — вот как она каждый раз умудряется сбегать из своей комнаты? Или охранника умудрилась убрать? — и, не придумав ничего лучше, сел на пол рядом с пленницей. Покосился на меч, который все еще сжимал в руке и медленно разжал пальцы. Клинок растаял в воздухе раньше, чем коснулся пола.

У дальней двери сонно шевелились рынды — никак, просыпаются? Значит, чары слабеют… На память вдруг пришел задремавший ведогонь… Постельничий ведь тоже обязан всю ночь не спать, сторожить покой царя… Получается, его вчера тоже заколдовали?

Пальцы вновь кольнули ледяные иглы, стоило только попытаться вспомнить о зазовке, второй раз посещающей по ночам… Мужчина мотнул головой, отгоняя наваждение. Не хватало только сызнова под чары попасть!

Хорошо хоть царский венец сил придает, без него точно бы не справился.

И без помощи царевны.

Если бы та зазовку не отвлекала — леший его знает, чтоб еще могло приключиться!

Мужчина медленно повернул голову, встретился взглядом с карими глазами царевны и тихо выдохнул:

— Спасибо.

У Маши почему-то губы сами начали в улыбке расплываться, аж уголок рта задергался — женщина с трудом удержала серьезное выражение лица и вздохнула:

— Всегда пожалуйста, — и не удержалась-таки: — Если вдруг еще любовницы полезут, зови. Сковородку всегда найду, — меньше всего увиденное походило на любовную интрижку, но язык, как говорится, без костей…

Кощей даже не понял сперва:

— Зачем сковородку?!

— По голове бить, — терпеливо объяснила Орлова. — Главное — чтоб чугунная была, а то от тефалевой ни толка, ни радости… По голове ударишь — даже нормального сотрясения не получится.

Царь опустил голову, пряча смешок, закусил губу:

— Хорошо, обязательно кликну.

Маша устало протерла глаза и попыталась встать:

— Так. Пора помочь остальным пострадавшим.

Кощей перехватил царевну за тонкое запястье:

— Рынды сами скоро проснутся.

Ахмыл Баженович глаза сразу открыл, а тут, судя по всему, чары были сильнее, раз даже не одного человека задели — получается, через час, самое большее глаза откроют.

Маша покосилась на лежавших на полу людей: ответственность требовала бросить все и заняться своими непосредственными обязанностями — посмотреть, действительно ли люди спят, попытаться их все-таки разбудить, — а усталость, навалившаяся после исчезновения сумасшедшей эксгибиционистки, разумно советовала махнуть на все рукой и спокойненько посидеть в уголочке — в конце концов, местным лучше знать.

Ответственность победила:

— Но… Нужно помочь… Попытаться разбудить… — Маша говорила и сама хотела, чтоб ей возразили.

— Это чары, — вздохнул Кощей. — Их навели, чтобы на меня напасть…

О том, что его самого колдовство зазовки и вовсе коснуться не должно было — Навь охраняет своего правителя, не дает посягнуть на него — мужчина не стал говорить. Слишком уж много всего неправильного творится. И именно с тех пор, как царевна из Яви похищена была…

— А… — Маша замерла, не зная, как правильно сформулировать фразу. — Там… Внизу… Тоже спят.

— Тоже проснутся, — вздохнул Кощей. Железная корона, тяжелым обручем сдавливавшая голову, потихоньку начала ослабевать. Прошла боль, вонзающаяся в виски острыми иглами. Туман, клубившийся перед глазами, почти рассеялся…

И царя вдруг посетила изумительная мысль.

Тут надо быть честным. Видимо, все еще сказывались чары зазовки, или по голове слишком сильно дали… При других обстоятельствах Кощею бы и в голову это не пришло, но…

Все беды в Нави начались после того, как сюда попала царевна. Так может, просто ее вернуть? Отправить домой, забыть, что она и вовсе здесь была… А если уж на ком-то жениться все же надо, так можно, когда с бедами разберешься, другую, нормальную царевну найти. С косой.

Идея была просто чудесной.

Правда, Змей, что-то, кажется, говорил про то, что вернуть нельзя… Или не говорил? Или он про то, что ее зачаровать нельзя, сказывал? Или про то, что спрашивать после заката не стоит?..

О чем-то он предупреждал, о чем-то рассказывал советник…

Кощей мотнул головой. Если так и дальше вспоминать — он точно никогда ни на что не осмелится.

Да, царевна его спасла, и за это надо быть ей благодарной. Но ведь и проблемы-то начались после ее появления! А если она невзгоды в Навь и привела?

Решаться надо было чем скорее, тем лучше. Определяться, в конце концов, что делать. То ли в терем царевну гнать, то ли домой действительно вернуть…

— А…

О чем пленница хотела спросить, мужчина так и не узнал. Вскинул глаза на царевну и резко спросил:

— Ты домой хочешь?

Да, точно. Советник предупреждал, что ночью замуж звать нельзя. Так он ведь и не зовет…

Маша так и замерла с открытым ртом, не зная, что ответить. Это ведь не руку и сердце предлагают, чтоб сразу "да" кричать…

— Хочу, — согласилась она. — Мне кота покормить надо и…

Договорить ей не дали.

Кощей резко поднялся. Длинные пальцы еще сильнее сжали запястье царевны, и Маша почувствовала, как мир вновь закружился перед глазами…