Маргарет Тэтчер

В действительности обычный образ правления Маргарет состоял в том, чтобы обмануть, провести каждого министра, которого она подозревала в излишней слабости и мягкости или что он находится под слишком большим влиянием его же чиновников. В большинстве своем члены ее правительств, в частности те, что занимали пост канцлера Казначейства, со страхом вспоминают об ужасных столкновениях лицом к лицу с «Железной леди», абсолютно бескомпромиссной и непримиримой, постоянно повторявшей, если верить словам Найджела Лоусона: «Этому нет альтернативы», за что в кулуарах Уайтхолла получила прозвище «Тина» (слово состоит из первых букв фразы «There is no alternative»). Даже Кит Джозеф, «ментор», то есть наставник Маргарет, вспоминает о чрезвычайно неприятном моменте, пережитом им, когда ему пришлось выпрашивать кое-какие субсидии для министерства образования. «У меня было такое впечатление, будто я — школьник, застигнутый на месте преступления». В таких случаях Маргарет могла быть просто ужасной. Тот же Кит Джозеф, вызванный в дом 10 на совещание по поводу дела «Бритиш лейланд», отправился туда, дрожа от страха. Зная, что ему придется пережить неприятную четверть часа, он полушутливо-полусерьезно попросил секретаршу Маргарет: «Вызовите мне на два часа скорую, ведь скоро прольется кровь». После таких встреч, где министры обычно склоняли головы, на пленарном заседании правительства царило всеобщее согласие. Следовавшие одна за другой отставки, реорганизации правительства (то есть многочисленные перестановки в нем), а таковых было 21 за 11 лет, уход «тяжеловесов» Джеймса Прайора, Уилли Уайтлоу, Найджела Лоусона, Джеффри Хау являются ярчайшими иллюстрациями методов правления Маргарет Тэтчер. В 1990 году, после громкого и скандального ухода Джеффри Хау Маргарет оставалась единственной «выжившей» из состава правительства 1979 года. Один из тех, кто ушел в отставку, широко освещавшуюся в прессе, Найджел Лоусон, так излагает свой взгляд на уменьшение роли кабинета: «Она так мало доверяла своим министрам и столь немногое им поручала, что это подрывало их авторитет и низводило коллегиальность до нуля».

Зато в свое время очень много писали о том, что годы правления Маргарет Тэтчер стали концом вестминстерской модели управления и ослабления роли парламента. Но это преувеличение, а вернее — совсем не так. Прежде всего, надо сказать, что Маргарет испытывала к парламенту особое чувство почтительного, даже подобострастного восхищения. Для нее парламент являлся главным элементом британского величия, лучшей его частью. Со времен принятия Великой хартии вольностей в 1215 году парламент был солью английских общественных и государственных институтов, тем преимуществом, что превратило небольшой остров, омываемый волнами, в образец для всех свободолюбивых людей в мире. Мы помним, в каком восторженном состоянии она пребывала, когда стала членом палаты общин, ведь тогда осуществилась ее мечта стать членом парламента. Ей предстояло теперь принадлежать «к этой особой породе английских депутатов, представителей которой нельзя встретить более нигде».