Читаем Маргарет Тэтчер полностью

Очень быстро вновь восстал из пепла Священный союз, как в лучшие дни войны с фашизмом. Речь шла о том, чтобы победить диктатора, вести борьбу с политикой «свершившегося факта». Но, к своему великому сожалению, Маргарет понимала, что нужен и «козел отпущения». Два министра подали ей прошения об отставке: лорд Каррингтон и Джон Нотт. Первый взял на себя ответственность за то, что не почувствовал приближение кризиса, второй — за то, что не «перевооружил» острова, то есть не усилил их защиту, когда на то еще было время. Но Маргарет не могла себе позволить сменить министра обороны в тот момент, когда флот был в походе. Скрепя сердце она согласилась на отставку лорда Каррингтона и на замену его Фрэнсисом Пимом. Но выбор этот был очень труден. Разумеется, Каррингтон — один из «мягкотелых», из тех сторонников консенсуса, что всегда отступают перед возможным столкновением. Но он был одним из тех «вельмож-консерваторов», которые несут на своих лицах отпечаток старинного рода и расы, а также традиции служения королеве. С профилем истощенного орла и искрящимся юмором взглядом, он был самим символом верности. Письмо, которое он написал Маргарет после своей отставки, стоит процитировать хотя бы потому, что в нем раскрываются великие достоинства его души: «Я думаю, что был прав, уйдя в отставку. Климат становился таким, что существовать мне в нем было бы невозможно, любой совет, который я бы вам дал, сочли бы неприемлемым, а меня бы обвинили в том, что я виноват в любой ошибке из-за того, что дал неверный совет. Партия теперь превратится в блок, который будет за вашей спиной <…>. Хотя я никогда не претендовал на то, что был согласен с вами во всем, мое восхищение вашей отвагой, вашей решимостью и вашим запасом сил бесконечно. Вы заслуживаете победы, и если понадобится хоть что-то, что я мог бы сделать, чтобы помочь вам, вам стоит лишь попросить меня об этом, и я тотчас же все сделаю». Кстати, Маргарет достаточно правдиво описывает свое тогдашнее состояние духа: «Я заменила умного „мягкотелого“ на мрачного „мягкотелого“»…

Пока флот шел к Южной Атлантике, дипломатия вновь вспомнила о своих правах. В тот момент кризиса никто всерьез не думал, что разразится вооруженный конфликт. Англичане старались заиметь как можно большее число союзников. Большинство стран ЕЭС согласилось встать на сторону Соединенного Королевства, по крайней мере, в вопросе о введении эмбарго на поставки оружия, то есть об установлении торговой блокады Аргентины[150]. Маргарет Тэтчер пишет в мемуарах: «Франсуа Миттеран был среди наших самых верных друзей вместе с руководителями стран Содружества». Другие источники сообщают, что отношения в то время были более натянутыми, так как президент Франции отказался передать англичанам шифры, позволявшие отводить или перенаправлять французские управляемые крылатые ракеты «Экзосет», проданные Аргентине. Увы, ему приходилось способствовать развитию французской оборонной промышленности… Кстати, Чили, страна, находившаяся под управлением генерала Пиночета, тотчас же пришла на помощь англичанам и предоставила в их распоряжение все сведения, собранные ее радарами[151].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии