Манускрипт

Ломик в лопатообразных руках Фомина – Хука казался не таким уж и большим. И я боялся, что тот погнётся. Однако не только не погнулся, но ещё и с нашей помощью, также пытавшихся сдвинуть плиту, дело пошло. Сверху посыпалась пыль, а между плитой и стеной образовалась трещина. Изнутри дохнуло затхлостью, и нам удалось отодвинуть плиту почти до конца. Дальше она ни в какую не шла, но и открывшегося прохода было достаточно, чтобы пройти.

Лучи фонариков разрезали тьму… И словно звёзды замерцали в небе безлунной ночью. Бриллианты, изумруды, рубины и сапфиры вспыхивали своими гранями, отражая свет наших фонарей. Большая часть сокровищ была сложена в деревянных сундуках, но со временем дерево обратилось в труху, так что драгоценные камни и золото (в виде предметов или просто монет) лежали кучами на покрытом пылью полу.

Инкрустированные драгоценными камнями короны, золотые ожерелья, многокилограммовое золотое «полотно», россыпи монет – всё это богатство на какое-то время нас попросту парализовало.

– Оно есть, – нарушил молчание Федя Климов. – Ребята, сокровище и вправду существует!

– Тихо! – вновь переходя на английский, прикрикнул на него Артамонов. – Если уж говоришь на русском, то тихо, а если кричишь – то на английском. А лучше вообще всем рот закрыть и слушать мои приказы.

Первым приказом было всем, включая меня, ринуться к грузовикам и тащить оттуда пустые ящики. Оценивая в уме размеры сокровищ лишь в одной комнате, я понимал, что мы можем забить ими навскидку с десяток сундуков. А у нас их всего было тридцать – по полтора десятка на каждую машину. Так что трёх комнат при такой плотности каменьев и золотишка нам вполне может хватить. Правда, если только и в дальнейшем все эти гранитные плиты будут поддаваться относительно легко.

– Может, попробуем открыть и остальные двери? – предложил Коля Янов, он же Ричард Паунд, после того, как мы заканчивали с экспроприацией сокровищ первой комнаты. – Вдруг там что-то ещё интереснее?

Артамонов, глядя, как его подопечные ссыпают в ящик золотые монеты с самыми разными символами и надписями, вздохнул:

– Что может быть интереснее золота и бриллиантов? Раз предметы, имеющие культурное и религиозное значение, приказано не трогать, то берём всё остальное. А этого остального нам, возможно, хватит и здесь. И не приведи бог!.. Не приведи бог кто-то попробует припрятать что-то для себя лично! Расстреляю на месте!

Луч его фонарика почему-то замер на Климове, который прикрылся от слепящего света рукой. Семь ящиков наполнились до краёв, и хорошо, что к каждому по бокам были приделаны четыре ручки, так как вдвоём донести до машины такой «сундучок» не хватило бы сил даже у двух Фоминых. Пока установили эти ящики в кузов одного из грузовиков, на часах было уже без четверти два ночи.

– Ничего, ребята, успеем до рассвета, – подбадривал нас Артамонов, пыхтящий вместе со всеми над дверью следующей комнаты.

Сокровищ в ней на глазок было едва ли не больше, чем в первой. Сразу в глаза бросился трон, усыпанный бриллиантами и другими драгоценными камнями. Недолго думая командир дал команду хватать и его, хотя весил он, пожалуй, даже больше, чем набитый драгоценностями ящик. В этой комнате дело пошло быстрее, восемь сундуков наполнились и были загружены частично в первую, а частично во вторую машину всего за час.

В третьем хранилище, дверь в которое тоже поддалась относительно легко, в глаза бросилась лежавшая на груде монет и каких-то безделушек цепь из чистого золота длиной в несколько метров. Цепь мы взяли, а статую Вишну высотой 1,2 м, возлежащего на какой-то змее, выполненную также из чистого золота, трогать не стали. Как-никак объект религиозного поклонения. Да и без неё добра набрали столько, что этих денег после конвертации хватило бы, наверное, на вооружение целой армии или покупку за границей годового запаса продовольствия для Москвы.

– Ну всё, полна коробочка, – констатировал Артамонов после того, как укрыли в кузове второй машины брезентом ящики с драгоценностями. – Даже не знаю, стоит ли открывать остальные хранилища. В тех, где мы побывали, и так сокровищ осталось едва ли не столько же, сколько мы уже вынесли. Да и времени в обрез, скоро светает. Так что, пожалуй, по коням.

– Мистер Олдридж, – обратился я к нему, – разрешите потратить ещё десять минут на осмотр последней комнаты.

– Это о которой сотрудник консульства говорил, что в ней, по преданию, хранится какое-то главное сокровище и что открывшего её ждёт страшная смерть?

– Ага, она самая.

– Стоит ли рисковать? Вдруг там и правда какой-нибудь смертельный вирус или ловушки? Да и что может быть дороже золота и драгоценных камней?

Я мог, конечно, рассказать майору, что дороже золота и бриллиантов, так ведь, боюсь, этот сугубо практичный и материалистичный человек не поймёт. Поэтому не стал ничего объяснять, а просто попросил подождать меня несколько минут, в течение которых я попытаюсь открыть запретную дверь.