Манускрипт

«Не так уж и далеко», как выяснилось, это около пяти километров в глубь леса на своих двоих, а потом ещё и пару километров через топь. Чтобы не провалиться, приходилось идти след в след, а сохранять равновесие со связанными за спиной руками было довольно затруднительно. Неудивительно, что в какой-то момент Медынцев оступился, и его, нахлебавшегося ряски, едва вытянули за шкирку, ещё и пригрозив в следующий раз бросить в болоте. Мне, пусть и в уже нормальных сапогах, приходилось вдвойне нелегко. Я буквально чувствовал, как лопаются на ногах мозоли. Однако наши пленители устраивать привал не собирались, так что пришлось мне терпеть страдания до самого лагеря, куда я ввалился с сапогами полными болотной жижи.

Нашу группу встретили удивлённо-радостные взгляды, сопровождаемые возгласами плана: «О, молодцы, немцев в плен взяли!» Тут было как минимум человек пятьдесят, каждый занимался своим делом. Один штопал штаны, второй чистил затвор от винтовки, третий брился, приспособив маленькое зеркальце на обрубок сучка на уровне головы. Попались на глаза и две женщины. Одна, коренастая и плотная, варила что-то в большом чане на костре, а другая, невысокая, смуглая, стирала бельё в корыте, используя стиральную доску. При этом слышалась украинская речь крайне редко.

– Вон к той палатке двигайте, – подтолкнул меня прикладом винтовки Изюмов.

Впрочем, в направлении палатки мы успели сделать лишь несколько шагов, так как полог откинулся и навстречу нам вышли двое, одетые в советскую, перетянутую ремнями офицерскую форму. Впереди шёл высокий поджарый полковник с лицом выбритым до синевы. Второй был в звании майора. Оба на вид мои ровесники.

– Вот, товарищ Медведев, немцев взяли, – кивнул на нашу группу Леонов, которому мне всё ещё хотелось заехать по физиономии за неуважительное отношение к женщине. – По-нашему балакают не хуже, чем мы с вами. И баба с ними.

– Медведев, Дмитрий Николаевич? – воскликнул Медынцев. – Тот самый полковник Медведев! Так я о вас слышал, отряд «Победители»!

– И сколько ваше командование даёт за мою голову? – усмехнулся тот. – Тысяч десять рейхсмарок уже есть?

– Тут вот ещё документики ихние, – не унимался полиглот. – Вот этот – майор интендантской службы Вилли Фогель, а этот – ефрейтор Дитрих Вальке. Только физиономии другие. А вот ещё, вообще швейцарские паспорта, на Йохана Майера и Карла Шульца. Один-то точно похож, а второй тут какой-то усатый в очках. Ну а баба эта вроде как из Луцка, Ляшенко её фамилия.

– Может, нас всё-таки развяжут и мы поговорим нормально? – предложил я. – А то всё это начинает напоминать дешёвый фарс.

– И в самом деле, – добавил Медынцев, – давайте уже наконец разберёмся, что к чему. И вообще нам нужно связаться с Большой землёй, доложиться, что с нами, а то там, наверное, нас уже похоронили.

– Думаю, пока освобождать вас рано. Мало ли какой фортель выкинете. А вот выслушать – выслушаем.

– Тогда, может, присядем? А то у меня от прежних сапог кровавые мозоли на ногах.

Расположились впятером в кружок: кто на ящиках, кто на чурбачках.

– Итак, мы вас внимательно слушаем.

В течение следующих двадцати минут я рассказывал нашу историю, начиная от нашего с Медынцевым вылета с Кубы под личиной граждан Швейцарии и заканчивая пленением партизанами. Я старался не задерживаться на деталях, но лишнего не болтал, в частности, о том, ради чего меня ждали в Москве. Поведал о хуторе, где едва не оборвалась наша жизнь, о враче из Лановцов, согласившейся приютить многострадального пилота, рассказал, как удалось завладеть немецкой формой, как в Изяславле встретил свою старую знакомую, чьи товарищи-подпольщики томятся сейчас в бывшем храме… По ходу моего повествования Медведев пару раз меня прерывал с просьбой уточнить некоторые детали.

– О подпольщиках мы знаем, – хмуро констатировал командир отряда, когда я закончил рассказ, – и сейчас думаем, как им помочь. А историю вы нам, Ефим Николаевич, или кто вы там на самом деле, рассказали презанятную, хоть книжку пиши. Где, говорите, тела немцев из патруля оставили? Леонов! Представляешь, где это? Давай-ка, бери Изюмова, проверьте эту полянку, только аккуратно.

– Леонов, и нашу гражданскую одежду захватите! – крикнул я вдогонку. – Она там под сиденьями. – Поймав на себе взгляд Медведева, я пояснил: – Не всё же время нам немцами ходить, правильно?

– Хм, в целом мыслите верно. В общем, у нас тут сеанс связи с Центром через… через тридцать четыре минуты, отправим по вам и по девушке запрос. Пусть они там всё по своим каналам выяснят и в ответной радиограмме утром скажут, те ли вы, за кого себя выдаёте. Если же нет… Ну, не маленькие, сами всё понимаете. И даже убитые немцы, если таковые найдутся, вам не помогут.

Мы с Медынцевым и Варей переглянулись, и Василий Карпович выразил общее мнение, что выбора у нас всё равно нет и что там, в Москве, должны разобраться. А пока нам было предложено посидеть под охраной и рекомендовано не производить необдуманных действий во избежание ответных действий, способных причинить существенный вред нашему здоровью.