Манулов, прекрати!

— А мы тут причем? — спросил я, пытаясь унять резко нахлынувший жар, который всегда появлялся, когда мне грозила опасность. Исходящее от волчонка беспокойство передалось и мне, но я приказал ему оставаться в невидимости и не появляться на людях, что бы не происходило. Ощутив недовольство, исходящее от духа, я попытался успокоить все сильнее бьющееся сердце, но у меня это сделать не получалось. Под пристальным взглядом Шмелева и капитана я начал осматривать площадь, стараясь найти хоть какие-нибудь намеки на предвещающую опасность.

— Они родственники убитого, а ты просто за компанию, — процедил наставник, видимо, тоже уже не понимая, что происходит вокруг.

Накрывший площадь плотный туман стал неожиданностью для всех, кроме меня. Чего-то подобного я как раз и ожидал. Мгновенно закрыв стоявших рядом со мной огненным щитом и максимально усилив его печатью, я увидел, как выстроенная мною защита с легкостью опадает под массивной атакой в нашем направлении. Но со своей задачей я справился, дав Шмелеву лишнее мгновенье, на установку его защиты, что с легкостью отбила всю направленную в нас троих вражескую магию.

После этого, туман тут же пропал. Шмелев в это время уже склонился над капитаном, который лежал на земле, не подавая признаков жизни, собственно, как и еще несколько мужчин в военной форме, включая охранника, сопровождавшего наставника.

— Уходите отсюда, живо, — прорычал в нашу сторону Шмелев, стараясь перекричать толпу, мечущуюся по площади в панике, стараясь добраться до выхода первыми.

Глава 17

Я огляделся, пытаясь найти пути отхода. Два выхода из рынка были перекрыты мечущимися людьми, которых пытались хоть как-то утихомирить охранники и военные. Что, как обычно, еще больше сеяло панику среди толпы. Родственники Сапсановы стояли, не двигаясь, с округлившимися от ужаса глазами, рассматривая убитых.

— Чего вы замерли, уходим, — прорычал я и схватил девушку за руку, поворачиваясь в сторону лавки, возле которой было подозрительно тихо, словно все пытались обойти это место, не смотря на давку.

Парень на мои слова даже не пошевелился, поэтому я довольно грубо схватил его за ворот парадного костюма, в котором он находился, и тряхнул, приводя в чувство. Когда он перевел на меня потерянный взгляд, я толкнул его в сторону выбитой двери магазинчика сувениров.

— Что ты делаешь, — попыталась остановить меня пришедшая в себя Валерия, стараясь вырвать свою руку из моего захвата, когда мы переступили порог лавки.

Парень, покорно шедший за мной, затормозил прямо перед входом, озираясь по сторонам, и развернулся в сторону площади, собираясь вернуться на открытое место.

— В очередной раз спасаю ваши жизни, — рявкнул я, осматриваясь и пытаясь найти следы затаившегося продавца, но не увидел даже крысы, которая, как полагаю, являлась первым уровнем защиты. Поведение Сапсановых можно было посчитать за шок, но лично мне легче от этого не становилось. Если бы нас со Шмелевым рядом не было, они бы так и тупили в центре площади, если, конечно, дожили бы этого момента.

— Нужно вернуться. Мой отец… Это я его убил, да? — резко повернулся ко мне Олег и схватился за голову обеими руками, оседая на пол. — Я ничего не помню. Почему я ничего не помню?

— Может хватит уже себя вести, как избалованные малолетние кретины? — прошипел я. — Вашу семью пытаются уничтожить, и по чистой случайности меня втянуло в ваши родовые разборки, в которых почему-то ваш бог-покровитель не собирается вам помогать. Поэтому берите уже себя в руки! Если хотите заниматься самокопанием — оставайтесь здесь, лично я собираюсь выжить и свалить отсюда. Эй, лавочник со своей героической крысой, вылезай, разговор есть, — крикнул я, ощущая два источника жизненной энергией, находившихся прямо за стойкой магазина.

Сапсановы молчали и, судя по их напряженному сопению у меня за спиной, все-таки решили остаться рядом со мной и не геройствовать. Продавец не отзывался и даже дышал через раз, стараясь сделать вид, что его не существует. Мог бы и уйти, но такие люди до последнего будут находиться рядом со своим богатством, надеясь, что именно его беда обойдет стороной.

Наложив защитную печать на здание, я влил в нее всю доступную мне энергию воздуха, после чего глубоко вздохнул и обошел стойку, заходя за нее и останавливаясь прямо перед продавцом. Он сидел в самом углу и крепко держал в руках свою крысу, которая не оставляла попытки вырваться из захвата. То ли ей было просто не комфортно, то ли просто хотела показать благоразумие и сбежать. Я некоторое время постоял, но потом довольно громко кашлянул, привлекая к себе их внимание, только потом сообразив, что могу видеть их исключительно с помощью истинного зрения. Окружающие их серебристые нити делали очертания расплывчатыми, а когда я посмотрел на них обычным взглядом, то они и вовсе исчезли из поля зрения. Заклинание маскировки слетело, после чего продавец вместе с резко успокоившейся крысой подняли на меня испуганные взгляды. Я достал из кармана десять рублей и положил деньги на стойку, нарочито медленно и спокойно.