Читаем Манул полностью

Об армейских нравах в Солнечном сочиняли целые легенды. И мужеложество там занимало лидирующие позиции. Ходили слухи, что пользуясь неограниченной властью и безнаказанностью, многие командиры делали из рекрутов своих фаворитов, унижали их всеми мыслимыми и немыслимыми способами, давая взамен некоторое подобие привилегий. Естественно, что Солоха, как и многие селяне не верила в эти байки. Она знала, что армия — место суровое, но никак не могла вообразить, чтобы там происходили подобные подлости. А потому откровения Мая ее сначала просто испугали.

— Почему ты рассказываешь это мне? — не удержавшись, прошептала она. Слишком уж необычными были эти откровения, особенно в лице такого, с виду независимого оборотня как Май.

— Потому что терпеть воспоминания об этой боли унижения и ненависти, у меня просто больше нет сил. Знаешь, ведь пока я валялся в беспамятстве, я успел заново прожить все это. Встретиться со всеми давно забытыми кошмарами своей молодости. Я просто хочу исповедоваться. Чтобы окончательно оставить в прошлом и мое грешное детство и юность, — неожиданно печально ответил оборотень. Девушке даже почудилось, будто бы она увидела слезы, блеснувшие в его глазах. Немного промолчав и собираясь с духом, оборотень продолжил: — Мою вину не смогли доказать и отстали. Я стал уже стар и потаскан для других командиров, а потому перестал быть фаворитом и последние три года провел как рядовой рекрут. Но тогда я уже вошел в силу как оборотень и смог стерпеть. После прохождения службы я надеялся, что барон забудет обо мне, и я смогу уехать и жить спокойно, где-нибудь далеко за Пресным Морем. Но после службы меня буквально под расписку сдали обратно в пользование барону. Видимо, он все же опасался меня, потому хотел держать ближе к себе. Дома я и познакомился с Самаэлем, а так же его верной шавкой — Клариссой. Эта хитрая бестия вскружила голову моему отцу и быстро выведала его секрет. Естественно, после этого у Самаэля были развязаны руки. Правда, чутье мне подсказывает, что не стал бы этот хитрец ехать в такую даль, чтобы просто разрушить баронство. Он явно искал что-то важное, какую-то очень важную вещь, или информацию… — Май ненадолго смолк. А Солоха смогла выкроить еще пару секунд, чтобы переварить все услышанное.

— В тот памятный день меня как раз отправили в деревню на подмогу к остальным деревенским валить лес, — продолжил манул. — Когда же до меня дошли слухи о казни Даксталь, я не поверил и побежал домой. Представь себе мой страх и злость, когда я увидел, как бывшие слуги барона грабят мой дом, тащат на пиках головы матери, барона и младших детей! Да, я не любил Лендларха и много раз представлял себе, как убью и займу его место. Но тогда, глядя на его беспомощно насаженную на пику окровавленную волчью морду, я понял, что прощаю его, прощаю и свою гулящую мать, а вот людей, разграбивших и уничтоживших замок и род Даксталь не прощу никогда. Я загорелся желанием мести, причем я пожелал убить не только самого Самеля, но и всю его семью. После я надеялся-таки покинуть Ансткое княжество. А потому бежал в Столицу. У меня не было ни денег, ни еды, ни одежды, а потому я решил путешествовать в кошачьем обличье. Я не рассчитал своих сил. Страх и паника, завладевшая моей душой ослабили человеческое и усилили звериное. Манул взял верх надо мной, и я попался твоему отцу, когда оголодалый полез в его телегу воровать соленья.

Солоха не нашлась что ответить. В один момент на нее свалилось слишком много информации, о которой она могла только догадываться все это время. Ей оставалось только посочувствовать Маю. Вся его жизнь была лишь сплошной борьбой, а потому не удивительно, что он так ненавидит людей. Наверное, он и оборотней ненавидит тоже. В любом случае поводов любить людей или нечесть Маю никто не давал.

А еще Солоху очень заинтересовало, кем же была та самая ведьма-спасительница. Какой-то настойчивый голос где-то внутри намекал, что с ведьмой этой селянка уже знакома.

— Ту ведьму часом не звали Матреной? — после недолгих раздумий спросила девушка.

— Твоей интуиции стоит отдать должное, — ответил оборотень.

— Ты говорил, что задолжал ей что-то.

— Уже нет. Я медленно, но верно отдаю свой долг.

Солоха озадаченно нахмурилась, исподтишка глядя на откровенно ухмыляющегося оборотня. Ее невольно посетило чувство, что она играет с ним в «угадайку». Впрочем, девушке и самой было интересно узнать, как же Май отдает долг Матрене. Она-то в их последнюю встречу ничего такого не услышала.

Перейти на страницу:

Похожие книги