Манул

Шлында опустил оружие, милостиво позволив Ульсу отойти в сторону, а затем с размаху заехал начальнику городской стражи в нос. Мужчина даже сообразить не успел, что произошло, тут же грохнувшись на пол потеряв сознание. Ульсову шпагу наемник поспешил выкинуть в окно. Не знал Икар, когда «ваше благородие» соизволит очнуться, потому решил немного подстраховаться от неожиданного удара в спину. Кулаков начальника городской стражи наемник не боялся, а вот стали, все же хотел избежать.

Икар склонился к Маю, бегло осмотрев его раны. Вид их заставил Икара задумчиво хмыкнуть. Манул отозвался на внеплановый осмотр глубоким кашлем. Приоткрыв глаза, он обвел комнату мутным взглядом, сконцентрировав все внимание на нагловатой физиономии, показавшейся ему смутно знакомой. Портил физиономии картину лишь фингал под левым глазом.

— Жить будешь, — радостно подытожила физиономия, оскалившись.

Май поморщился. Определенно, он уже видел это лицо. Но радости от встречи почему-то не испытывал.

— Так, вставай, Грабленосец! — окликнула его физиономия. Май попробовал послушно подняться, но сил хватило лишь на слабое трепыхание. Подняться оно не помогло, изрядно повеселив спасителя.

— Что ж, придется использовать запретный прием, — проговорил незнакомец задумчиво. В тот же миг он залепил по носу оборотня смачный щелбан. Май в тот же миг подскочил. Ему стоило большого труда не перекинуться прямо в гостиной и не исцарапать Шлынде физиономию. Его душевные терзания отразились только на просветлевшей радужке и вытянувшемся зрачке. Икар наблюдал за беззвучным гневом спасенного отстраненно, и словно бы даже что-то насвистывал себе под нос.

— Паскудство! — не своим голосом крикнул оборотень, наконец, более-менее совладав со своим внутренним «я». — Чернобожье наказание ты, а не целитель!

— Не скажи. Это средство еще никогда меня не подводило! — гордо приосанился наемник, откровенно веселясь, глядя, как передернуло оборотня.

— Набить бы тебе физиономию… — пробормотал Май тихо. Хоть его кулаки изрядно чесались, он пока сдерживался, отлично понимая, что сейчас не самое время для выяснения отношений. К тому же, его все еще шатало.

— Раны залатаешь, и мы этим активно займемся, — серьезно поддакнул наемник. — Знал бы ты, как у меня руки чешутся тебе шею намылить!

— Тогда чего лез ко мне и моему многострадальному носу?! — взорвался праведным гневом оборотень, схватившись за резко стрельнувший от боли бок. — Лучше бы шею намылил, ей богу…

— А какой в этом интерес? — Икар искренне удивился. — Меня избиение слабаков не интересует. Я драки хочу, с полноценным соперником. Тогда и вкус победы мне сладок. К тому же, я тебя подлечил, и где моя благодарность?

— Подлечил?! Благодарность? Да ты мне щелбан отвесил! До сих пор нос зудит! — тихо, но очень зло прошипел Май, обратив внимание на то, что раненный бок больше не болел. Очередной прострел оказался, вероятнее всего, последним. Машинально прощупав ребра, оборотень пришел к утешительному выводу, что кости действительно целы и относительно здоровы. О недавнем ранении напоминал только громадный шрам, от которого через пару дней не должно было остаться и следа.

— Именно подлечил. Правда, не очень качественно, — раскаялся Икар, тут же добавив: — За полноценное лечение ты бы точно меня не простил…

— Издеваешься? — левый глаз манула опасно задергался. Манул даже представлять не хотел, как именно наемник хотел проводить «качественное» лечение. Икар добродушно закивал, подтвердив самые худшие опасения манула. — Вот сразу как выйду отсюда, так сразу и задушу тебя, понял? — прошипел оборотень.

— Сначала выйди, — урезонил оборотня наемник.

— Ах да, точно… — Май моментально успокоился, наткнувшись взглядом на Солоху. Девушка все еще была без сознания, тряпкой распластавшись на полу. — Как бы не померла…

— Это ради нее ты сюда пошел, да? — Икар моментально оказался подле селянки, склонившись над ней.

— Да… Эй, а ну отошел от нее! — гневно рыкнул оборотень, заметив, как бессовестно Икар ощупывает девушку.

— Уж не знаю, что ты там подумал, Грабленосец, — Икар послушно отошел, напоследок залепив селянке смачный щелбан. — Но фантазер из тебя похлеще моего знакомого барда будет. Может, сменишь профессию? Вояка из тебя препоганый, честно сказать.

Мая затрясло от еле сдерживаемого гнева. Не впервой ему терпеть насмешки окружающих. Но почему-то именно шутки иноземного наемника затрагивали его сильнее всего. Манул машинально подумал, что с удовольствием задушил бы его, не выходя из усадьбы «его благородия».

Пока Май пытался вернуть гармонию в свой внутренний мир, Солоха начала приходить в себя. Девушка села, помотала головой, словно бы стряхивая с себя остатки сонливости.

— Ой, а вы еще кто? — пробубнила она, тем временем подмечая, что от следов побоев господина Ульса не осталось и следа. Стоящего подле нее мужчину она успела запомнить хорошо еще на арене. Но как назло имя его она так и не смогла вспомнить.