Манипулятор

Кто-то хорошо целуется, кто-то плохо. Кто-то рад бы хорошо целоваться, да не умеет. Поцелуй тонких женских губ не радует, даже если умелый. Увы, тонкие губы жестки, удовольствия от них для мужчины никакого. Средние и полные женские губы - обещание хорошего поцелуя. Но, не все умеют. Умение поцелуя идет от врожденной внутренней чувственности.

Аня умела целоваться. Ее чувственность через поцелуй проникла в меня и закружила голову. Большие мягкие пухлые вкусные губы, я не просто целовал их, я будто насыщался из бездонного источника живительной влаги. И чем больше пил, тем большая жажда меня одолевала. Я впился своими губами в ее, все мои органы чувств объединились в один — губы. В этот момент в мозгу вспыхнуло, и наши сознания объединились — я понимал ее мысли и чувствовал ее ощущения. Мы стали единым целым. Мы не целовались, мы жили поцелуем. Я вдруг осознал, что у нас идеальный поцелуй для обоих, и возможен он только между нами. Лучше не было и не будет. Какое бы движение я не совершал губами и языком, Аня мгновенно откликалась на него так, как я желал, чтоб она ответила. С каждым движением ее губ и языка мне становилось приятнее. И это не было примитивное животное удовольствие, что будоражит лишь плоть. Наслаждение взрывало мой мозг с каждым ее движением губ все сильнее. Я весь превратился в одно чувственное сознание. Каждая клетка моего тела наслаждалась Аней. Девушка умопомрачительно пахла. Ее нежный мягкий запах свежести обволок мой рассудок и ввел в состоянии транса. Мои руки обняли Аню за талию, пальцы на какие-то миллиметры погрузились в манящую мягкость ее тела. Чуть погодя мое желание повело руки выше. Я накрыл ладонью правую грудь Ани и чуть сжал ее. Грудь не помещалась в ладони, мягко и упруго поддаваясь моим ласкам. Я окончательно потерял счет времени.

Мы оторвались друг от друга лишь тогда, когда лично у меня уже распухли губы, их щипало неимоверно. Я просто физически больше не мог целоваться. Плохо соображая, я вернулся с Аней в клуб. Я был совершенно трезв, адреналин победил алкоголь, накрыв меня своим избытком. Я спускался по ступенькам клуба вниз, пошатывался и дебильно улыбался, спросил у первого попавшегося парня время. Два часа ночи. Мы целовались целый час! Я был настолько опустошен физически и где-то в бесконечной высоте эмоционально, что тут же снова вышел на улицу и заплетающейся походкой побрел прочь. Ничего лучшего со мной в тот вечер уже случиться не могло. Я плелся по улице нарочито медленно, все еще пребывая сознанием в поцелуе. Губы опухли и болели. Теплый летний ветер их мгновенно иссушил, и они покрылись легкой коркой. «Оно того стоило», — думал я и продолжал улыбаться. Я огляделся вокруг, все, за что в тот момент цеплялся мой глаз, казалось мне прекрасным. «А может, не такая уж она и дурочка?»

Я вышел из-за поворота и сразу увидел красные круги задних фар машины Эдика.

— Ну, че, как там в «Небе»? — спросил тот, едва я плюхнулся на соседнее сидение.

— Да зашибись там!! — гаркнул я, не в силах сдержать эйфорию. — Куча красивых девушек с грудью четвертого размера и шикарными фигурами!

— Ооо…! — Эдик уставился на меня, пытаясь разгадать причину радости.

— Вот тебе и «ооо…»! — я поковырялся в карманах, пусто. — Есть сигарета!?

Эдик протянул пачку, я вытянул одну и закурил, мечтательно пустив струю дыма вверх мимо открытой настежь двери.

— Ну так че там за девки-то!? — уставились на меня черные озорные глаза Эдика.

— Да офигенные там девки! — продолжал подогревать его интерес я.

— Снял что ли кого там!? — оскалился вожделенно тот.

— Почему сразу «снял»!? — искренне огорчился я. Даже перестал улыбаться на долю секунды. Мое романтическое настроение опошлили, остудив эмоции.

— Ну, а че тогда!? — пялился на меня нетерпеливо Эдик, почесывая голову.

— Да просто хороший вечер! — я потрогал губы тыльной стороной ладони, они горели, щипали, но мне было приятно. Я все еще ощущал на них вкус Ани.

— Ну… так неинтересно! Я люблю, чтоб результат был! — Эдик стукнул несильно по рулю ребром ладони, явно призывая меня к рассказу.

— Да, а какой тебе результат-то нужен? — задал я риторический вопрос.

— Ну как какой… — Эдик замялся под моим внимательным взглядом, нервно сжал обеими руками руль, тут же взмахнув ими. — Такой!

— Какой «такой»!? — рассмеялся я.

— Бабу надо трахнуть! — разродился с видимым трудом банальностью Эдик.

— Да что ты!? — нарочито наигранно изумился я. — А как же романтика!?

— Да какая, в пизду, романтика! — Эдик поскреб в затылке. — Поимел ее и все!

— Вот так вот, да? — съехидничал я. — А как же любовь?

— Для любви у меня девушка есть, — рассмеялся неловко Эдик, глаза его продолжали неуютно бегать от моего внимательного взгляда.

— Зашибись, с девушкой у тебя любовь, а все остальные — поиметь и все. Ох, Эдик, да ты прям Казанова! — произнес я, поддерживая разговор почти машинально, а всем сознанием продолжая оставаться в невыносимо волшебном и долгом поцелуе. Мне нравился контраст между моими эмоциями и суетливым восприятием женщин Эдика.

— Да че прям сразу Казанова!? — расплылся в довольной улыбке он.