Манипулятор

С заводами рассчитались окончательно. Сельскому выплатили долг за последнюю партию. На складе оставалось двести пустых ящиков и сорок с просроченным елецким пивом. Мы наняли машину, загрузили ее всем этим, и отец уехал в Елец. Я остался на складе один, зашел внутрь — пусто. На душе вдруг стало так же. Я вышел на улицу. День стоял солнечный теплый и тихий. На удивление в рабочий день на базе жизнь словно замерла, ни души кругом, лишь ротвейлер стоял посреди дороги раскрыв пасть и вывалив язык. Я закурил. Ротвейлер лениво пошел от автомобильного бокса через дорогу к нашей стороне складов. Вдруг откуда-то выскочила все та же шавка и начала радостно крутиться вокруг псины, крутя хвостом, словно пропеллером. Шавка описывала круги, радостно подпрыгивала перед мордой ротвейлера, пробегала у него между ног и под пузом — изо всех сил выражала свою преданность. Ротвейлер лениво подошел к стенке нашего склада, тщательно обнюхал у основания металлическую лестницу, ведшую на крышу здания и с безразличием на морде задрал ногу. Шавка вбежала под живот псине, туда, куда совсем не следовало забегать. Ротвейлер пустил струю мочи, обдав ею голову шавки. С жалобным визгом мокрый комок шерсти выскочил из-под ротвейлера и умчался в дальний конец базы, голося о случившейся несправедливости. Ротвейлер даже не повел бровью, закончил дело, лениво обнюхал лестницу еще раз и пошел обратно. Я докурил, закрыл склад и пошел домой пешком. Бизнес кончился.

ГЛАВА 3

На календаре значился конец октября 2000 года, и чем заниматься дальше, было совершенно неясно. Я привычно принялся просматривать подряд все коммерческие издания. На глаза попалось объявление: «Арендаторы продуктового магазина приглашают партнеров по бизнесу. При магазине есть перерабатывающий цех». Я показал объявление отцу, тот задумался, почесал кончик носа и произнес: «Мда, интересно». Я сунул отцу в руку телефон, тот позвонил по указанному номеру, договорился о встрече, мы поехали.

Магазин оказался небольшим, полуподвального типа. Располагался он довольно удачно — метрах в тридцати от остановки транспорта, в торце кирпичной девятиэтажки, мимо которой с остановки во дворы как раз проходил весь людской поток. С десяток ступенек входа вели вниз под козырек. За входной дверью сразу начинался торговый зал метров в тридцать площадью с пустующими ларями, расставленными буквой «Г». Из торгового зала вглубь подсобных помещений вело два коридора: ближний уходил влево к кладовке магазина; дальний шел прямо и по короткой лестнице вверх, которая тут же под прямым углом сворачивала вправо и еще через три ступеньки выныривала на уровень первого этажа здания к задней комнате и второму техническому выходу из магазина. Железная дверь выхода распахивалась во внутренний дворик, идеальный для подъезда автомобилей и подвоза товара. Магазин производил смешанное впечатление, он был неплох, но выглядел неряшливо. Будто им занимались нерадивые хозяева. Я крутил в голове увиденное и понимал, что магазин, в принципе, должен приносить хорошую прибыль, но в нем царила атмосфера запущенности дела — давно не видавшие ремонта обшарпанные стены, замызганые торговые лари, шумно и натужно работавший старый холодильник и тараканы, несколько раз попавшиеся мне на глаза за время первого визита. Арендаторы — муж и жена — оказались под стать обстановке: мужчина среднего роста, обычного телосложения, стрижен под машинку, по неумному взгляду которого я сразу понял, что руководит торговлей не он, а бойкая жена, женщина невысокого роста, полноватая брюнетка с короткой стрижкой вьющихся волос. В отличие от мужа, тетка производила впечатление натуры деятельной. Обоим на вид было лет под сорок. У тетки имелась дочь лет шести, почти копия лицом матери. Интуиция мне сразу подсказала — муж не отец девочки. Позже выяснилось, что он из бывших сидельцев. Вся семейка вышла на встречу с нами одетыми по-домашнему: тетка в бело-голубом халате и тапках; мужик в черных, заправленных в носки трико с оттянутыми коленками, тапках и светлой байковой рубашке. Девочка выскочила из темноты угла дальнего коридора в колготках, свитере и с потрепанной куклой в руке. Неухоженные, неряшливые, в несвежей одежде… Типичная рабочая семья. Что они забыли в коммерции и как в ней оказались?

— А где у вас цех!? — вспомнил я, обернулся и уперся взглядом в водянистые глаза тетки. — У вас в объявлении было сказано, что есть мясоперерабатывающий цех.