maNika

– Он тебя точно убьет, – пожал плечами Джа. – Аббас в последнее время психует, так что рекомендую дождаться дворцового переворота и обратиться к тому, кто придет Аббасу на смену.

– Переворот случится раньше, чем через полгода?

– По нашим расчетам – примерно через полгода, – серьезно ответил Винчи, подождал, давая возможность хозяину заведения выставить перед ним горячее – сегодня Джа решил насладиться бараниной, – и продолжил: – Как только путчисты убьют Аббаса, мы двинемся на Иль-де-Франс.

– Воспользуетесь неразберихой?

– Обязательно.

– Понятно, – повторил Крокодил и коротко ругнулся. Он тоже выбрал баранину, но, в отличие от уплетающего за обе щеки Винчи, к мясу еще не прикоснулся.

– Что же касается наших с тобой перспектив, я могу достать отличные фальшивые документы, – произнес Джа, не закончив пережевывать очередной кусок. – Но в этом случае тебе придется поверить лично мне.

И сделал большой глоток вина. После чего вернулся к блюду.

– У тебя есть такие документы для себя?

– Разумеется.

– Я подумаю, – после паузы сказал Дога. – Какие гарантии?

– Никаких.

– А у тебя?

– Я не уверен, что выживу.

– Правда?

– Тебе решать, верить мне или нет.

– Почему ты это делаешь?

Еды в тарелке почти не осталось, поэтому Винчи отставил ее, вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула, не забыв взять в руку бокал с вином.

– Я делаю это по той же причине, что и ты: у меня нет выхода. Я бегу, потому что не могу остановиться. И ты бежишь. И мы оба знаем, что никто не даст нам гарантии, что мы добежим хотя бы до половины пути. Нам дают обещания, и если их выполняют, мы счастливы, если нет – мы мертвы.

– Я не хочу быть мертвым, – глухо сказал Крокодил.

– Поверь, я тоже, – хмыкнул Джа. – Но таковы правила игры.

– Я хочу, чтобы ты заплатил мне до посадки на судно.

– Хорошо.

– Значит, мы договорились. – Дога отодвинул тарелку, к которой так и не притронулся, жестом показал хозяину, что подходить и забирать ее не нужно, и чуть подался вперед. – Когда мы должны быть на том берегу?

– Время еще есть, – теперь помолчал Джа. – Завтра тебе позвонит человек, с помощью которого ты сформируешь свою американскую личность. Он же сориентирует тебя по срокам доставки солдат.

– ОК. Это все?

– Есть еще одно, совсем небольшое дело, – улыбнулся Винчи.

– Я не удивлен, – не было случая, чтобы после решения «общих» вопросов, связанных с государственными интересами Окситании или «Feller BioTech», Джа не предложил Крокодилу какое-нибудь выгодное дельце. – Что на этот раз?

– Нужна услуга.

Крокодил обладал большим авторитетом среди полевых командиров центральной Франции, и Джа частенько пользовался этим, формируя караваны вглубь континента. Однако на этот раз услуга оказалась иной. Хотя тоже была связана с транспортом.

– Сечеле, в ближайшие дни, точная дата пока не определена, мне нужно будет перевезти дорогостоящий груз. Допустим… в Париж.

– Почему «допустим»? – насторожился Дога.

– И мне очень нужно, чтобы груз сопровождали надежные люди, через которых невозможно выйти ни на тебя, ни на меня, – продолжил Винчи, не ответив на вопрос. Впрочем, и так все было понятно.

– Тебе нужно показательно разгромить караван, – догадался Крокодил. – Очередная провокация?

Джа деликатно улыбнулся:

– Я ведь сказал: нужно сделать так, чтобы этих смелых и, безусловно, надежных людей ни в коем случае не связали ни с тобой, ни со мной. Видишь, как сильно я ценю наши отношения?

Некоторое время Крокодил размышлял, после чего кивнул:

– У меня есть на примете небольшой отряд, командир которого дерзко мечтает заполучить в свое распоряжение часть моей территории. Ему давно пора сделать всем одолжение и куда-нибудь исчезнуть.

– Это я обеспечу, – уверенно пообещал Винчи.

– Вот и хорошо, – рассмеялся Дога. – Где они заберут груз?

– Я доставлю его в Марсе.

– Договорились!

* * *

Между Ньором и Сен-Жан-д’Анжели

автомагистраль А10, Франция

– Мы приближаемся! – громко доложил лейтенант Томпсон, командир отправленной к буровым платформам штурмовой группы. – До цели две мили.

– Принято, – коротко подтвердил Конелли.

– Жаль, что я не могу быть с парнями, – проворчал Гуннарсон, соскучившийся по «горячей» полевой работе.

– Все мы там, где должны быть.

А сейчас они должны быть в отеле, перед настенным коммуникатором в большой гостиной, в «окнах» которого отображались изображения с видеокамер бойцов и дронов: либо царила тьма, либо мелькали едва различимые силуэты. Штурмовать платформы решили перед рассветом, соблюдая все меры предосторожности, что было правильно с точки зрения тактики, однако зрелищность шоу стремилась к нулю.

– Не уверен, что я должен быть именно здесь.

– Гунни, перестань изображать ковбоя, – попросила Рейган. – Мы знаем, что ты крутой парень.

И едва заметно улыбнулась. Сегодня здоровяк вновь провел у синеволосой полночи, уйдя в свою комнату меньше чем за час до подъема. Конелли слышал его шаги, но снова, как и в прошлый раз, ничего не сказал. Однако обратил внимание, что на глазах Рейган вновь появились темные очки.