maNika

– Я об этом не подумал… – признал Конелли.

– Знаю.

– Но мнения своего не изменю, – закончил Фаусто. – Я не доверяю Винчи.

– Что же мы будем делать? – подняла брови синеволосая.

– У меня есть полномочия обратиться за помощью к военным. Я свяжусь по закрытому каналу с нашей базой в Кальяри и попрошу провести операцию на буровых платформах. Мы будем следить за происходящим по спутнику.

– Жаль, – уныло прокомментировал решение руководителя афрошвед. – Очень жаль.

– Не волнуйся, мне кажется, пострелять нам еще придется.

– А съездить на море?

– Вернемся в Штаты – съездим.

– Обещаешь?

– Даю слово.

– Оплатишь уикенд?

– GS оплатит.

– Договорились, – Гуннарсон потянулся. – Пойду приму душ.

И вышел из гостиной.

Конелли же выключил настенный коммуникатор и покосился на Рейган.

– Тоже думаешь, что А2 и есть Орк?

– Предполагаю, – очень осторожно ответила синеволосая. Предельно осторожно, потому что понимала, что если догадка верна, их расследование выходит на совершенно другой уровень.

– Сначала я думал, что Орк – протеже А2, специально созданный для Окситании лидер, но теперь понимаю, что цели Орка намного шире, – медленно произнес Конелли, усаживаясь в кресло напротив Рейган.

– Во что мы влипли, Фаусто?

– Я думаю, что даже люди, которые нас сюда послали, не понимают, во что влипли, – очень тихо ответил Конелли, выделив голосом слово «люди». – Окситания стала для Орка трамплином, базой, с которой он начал экспансию, а такую власть нельзя никому отдавать, ее создают только для себя.

– Но это значит…

– Это значит, Рейган, что мы пытаемся достать одного из умнейших людей планеты. Мы ищем того, кто изменил мир, но на этом не остановился. Мы ищем не ученого, который продолжает изыскания, а человека, собравшегося сокрушить все, что мешает наступлению будущего, которое он уже создал в своем воображении.

– Считаешь А2 психопатом?

– Мы уже одной ногой живем в будущем, которое он придумал. Вот и думай, психопат он или нет.

Несколько мгновений синеволосая смотрела Фаусто в глаза, затем поднялась и направилась к бару.

– Я лучше выпью.

– Это все, что ты можешь сказать?

– А что говорить? – Рейган остановилась и повернулась к Конелли. – Соскочить нам все равно не позволят.

Фаусто вздрогнул, поняв, что синеволосая права, и попросил:

– Налей мне тоже.

* * *

Ла Рошель, Аквитания

Бурные события последних лет привели к появлению в Европе лидеров нового типа: жестких, а иногда жестоких людей, имеющих за спиной многочисленную, крепко спаянную группу сторонников, то есть – собственную армию. Когда-то давно таких лидеров называли полевыми командирами, однако в цивилизованных странах словосочетание не прижилось, «шейхами», как им бы хотелось, называли редко и неохотно, и в официальных бумагах появилось лицемерное определение «фактический руководитель территории» с соответствующим географическим уточнением. Некоторые из таких «руководителей» исчезли почти сразу, сожранные удачливыми коллегами, другие укрепились, удержали захваченные области и даже расширяли зону влияния. К таким относился Сечеле Крокодил Дога, опытнейший полевой командир из «старых», тех, которые заявили о себе в самом начале беспорядков, вызванных некрозом Помпео.

В начале двадцатых годов Сечеле Дога считался королем Бордо, сумев вышибить из города не только арабов, но и албанцев. Он назначал и снимал местную власть, водил дружбу с начальником полиции, а начальником жандармерии стал его двоюродный брат. Дога процветал, чувствовал себя более чем уверенно, под его началом находилось несколько тысяч бойцов, и потому к начавшимся беспорядкам он отнесся прагматично, сообразив, что подвернулся великолепный случай взять больше власти, чем уже есть. И поначалу все шло идеально: мэр города призвал жителей «во имя спокойствия» признать «временного фактического руководителя», большая часть полицейских и жандармов открыто перешла под начало Крокодила, деморализованные военные отступили, ему удалось забрать часть их складов, и установить власть практически над всей Новой Аквитанией. Однако радовался Сечеле недолго. И если рейдам подконтрольных президенту Аббасу отрядов он еще мог противостоять, то удержать Окситанию, армию которой составляли профессиональные военные, не был в состоянии при всем желании и после ряда болезненных поражений отступил на север, сохранив контроль лишь над Ла Рошелью и прилегающими землями. Некоторое время Крокодил огрызался набегами, но вскоре понял, что Окситания заинтересована в создании надежных буферных зон вдоль границы с франками, провел переговоры и заключил взаимовыгодное соглашение. Дога гарантировал, что с его направления у Окситании не будет проблем, а взамен получал поддержку, позволившую ему несколько расширить владения.

– Сечеле, рад тебя видеть.

– Взаимно, Джа, взаимно.