Манифик

Исай спустился к охране, которая отвела человека в сторону. Когда он подошел ближе, человек, в окружении широких людей в костюмах и с проводами связи в ушах, стоял в той же позе, как и на мониторе. Все та же прямая спина, все то же недвижимое положение головы, вот только глаза вдруг лишились прищура, они смотрели на Исая. Верхние веки чуть задевали широкие зрачки, черные, как гудрон, то ли от освещения, то ли от внутреннего спокойствия. Исай вдруг подумал, что ошибся, но голос сказал, чтобы он не сомневался. Лицо молодого человека имело те контурные черты, точные, резкие и правильные, которые могли нравиться и мужчинам, и женщинам. За этими чертами Исай снова заметил не передаваемый обычным словом внутренний покой. Он еще раз усомнился в правильности выбора. Но голос снова подтвердил, что Исай поступает верно.

Исай представился организатором мероприятия и правой рукой Авроры. Человек ответил легким кивком головы.

– Вы счастливчик, – наконец сказал Исай, впервые слегка замешкавшись в подборе слов. Каждый раз он изобретал разные версии. По числу шоу это был восьмой экспромт. – Вас сегодня выбрала система. Аврора с помощью лучших сколковских программистов, психологов и антропологов разработала систему распознавания тех, кто наделен даром быть счастливым от рождения. Вы один из восьмерых на сегодняшний день. И вам не нужно туда. – Он указал на вход в зрительный зал.

Человек продолжал на него спокойно смотреть, а Исай пытался уловить в его движениях, взгляде – хоть в чем-то хоть какое-то стеснение, неуверенность или хотя бы неловкость. А человек словно угадывал его желание и лишь внутренне ухмылялся происходившему.

– Да, – пытался продолжать в том же духе Исай. – Это действительно так, мой друг, – он похлопал человека по плечу и почувствовал его твердость на своей ладони. – Даже если у вас сейчас черная полоса в жизни, вы все равно обречены на счастье. – Он попытался изобразить улыбку.

– То есть вы предлагаете мне сейчас уйти? – спросил человек.

Исай задумался на секунду.

– Нет. Не просто уйти. Вы останетесь с нами как избранный. Как восьмой избранный. – Исай взял планшет из рук охранника. Он пролистал его и нашел нужную программу. – Сюда вы запишите вашу фамилию, имя и отчество, последнее по желанию, контактный телефон для связи и электронную почту. На ваш адрес мы вышлем банковскую карту, на ней будет сумма, эквивалентная семи тысячам долларов. Вы, наверное, хотите спросить, почему тысяч не восемь, ведь это ваша цифра?

– Нет, – ответил человек, – не хочу. Я знаю, что восьмую тысячу вы отдадите мне сейчас, иначе как я вам поверю?

Исай улыбнулся, стараясь, чтобы его улыбка отражала уверенность и легкое снисхождение, но внутри у него было ощущение, что он пытается обмануть сам себя.

– Вы правы, – ответил он так и есть.

У него всегда была тысяча долларов в бумажнике, новенькими купюрами. Исай протянул незнакомцу планшет. Человек взял его из рук Исая. Когда он легко порхал пальцами над экраном, Исай слышал, как по стеклу стучали его ногти.

Вернувшись, он рассказал Елене, что у человека не было запаха. Он понял это позже. Сам подумал, что, наверное, именно это его в нем и смутило, потому что голос никогда не обманывает. А человеку осталось мучится недолго. Исай ему поможет избавиться от болезни. Поможет навсегда. Теперь он знает, где его искать.

Наконец шоу началось. Исай и Елена смотрели происходящее с балкона. Зал на восемь тысяч человек был заполнен. Ни одного свободного места. И дело для Исая было не в деньгах, дело было в идее, а это означало для него, что сегодня восемь тысяч человек в этом мире получат ту крупицу, которая будет последней каплей для того, чтобы каждый из них ощутил полноту своего существования. Они долго шли к этому, каждый своей тропой, и теперь перед ними откроются небеса.

Наконец появилась Аврора, она стояла на сцене в длинном, обтягивающем красном платье. Молчала. Огромный экран за ее спиной отражал ее лицо. Ее взгляд. Ее силу и глубину. Ее нежность и трепетность. И это все сделал Исай. Он каждый раз с вибрациями в позвоночнике наблюдал такую картину.

Сглотнув комок в горле, мешавший ему дышать, она закрыл глаза и слушал тишину в зале. Он знал, что с ним ее слушают восемь тысяч человек. Слушают и наполняются теми вибрациями, которые никогда не допустят к ним ни капли сомнения в себе, ни песчинки разочарования в том, что он или она не смогут достичь в жизни того, чего захотели. Каждый из них будет боготворить свою возможность осознавать себя в этой жизни и ни на секунду в ней, в жизни, не усомниться.

Аврора заговорила, и ее речь разливалась в воздухе музыкой и ароматом одновременно, каждой буквой она проникала внутрь, в сердцевину, в стержень каждого присутствующего в зале и растворялась в его «Я» навсегда, как вирус счастья, встраиваясь в генетический материал каждой отдельно взятой клетки.