Маньяк

Спать ложиться не пыталась, сна не было ни в одном глазу. Коля велел ждать второе письмо от похитителя, и Оксана трижды бегала на вахту. Вернувшись в последний раз, увидела подсунутый под дверь почтовый конверт. Как он здесь оказался? Кто-то принес, пока она ходила вниз? Но на лестнице девушка никого не встретила. Осторожно, словно ядовитую змею, Оксана подняла конверт. Тот был заклеен, и на месте адресата черными чернилами, крупными печатными буквами было выведено: «Доктору Сергееву, лично».

Указание «Сергееву лично» смутило Оксану. Она была воспитанной девушкой и никогда не читала чужие письма, поэтому некоторое время стояла в нерешительности с посланием в руках. Ворвавшийся в прихожую возбужденный Неодинокий положил конец сомнениям. Он, в отличие от Оксаны, комплексом воспитанности не страдал. Выхватив конверт, он нетерпеливо его разорвал, вытащил письмо, повернулся к Оксане спиной, не позволяя подсмотреть, пробежал глазами текст, выругался и бросился к выходу.

— Коля, стой! — Оксана схватила Неодинокого за руку. — Ты куда? Я с тобой!

Николай посмотрел на девушку дикими глазами.

— Нет! Ты остаешься! Андрей сказал ждать!

— Чего ждать?

— Должны принести… от этого профессора Хам…

— Харламповича?

— Да, от него. Ночью вычислительная машина закончит обрабатывать рисунки, профессор должен прислать портрет маньяка…

Последние слова Коля произнес уже с лестницы.

— Что мне делать с портретом? — крикнула Оксана.

— Андрей сказал, что ты знаешь! — донеслось в ответ.

И снова Оксана мерила шагами комнату, пялилась в окно, выглядывала в тамбур, иногда выходила на лестничную площадку и смотрела вниз. Осторожный стук в дверь раздался около четырех утра. На пороге стоял прыщавый молодой человек в очках с толстыми линзами.

— Олег Маркович просил срочно передать, — сказал он, протягивая картонную папку с завязками, на которой было написано: «Доктору А. Сергееву».

На этот раз Оксана не стала медлить. Поблагодарив посыльного, вернулась в комнату, развязала завязки и достала аккуратно отрезанный лист перфорированной бумаги, той, что рулоном заправляют в вычислительные машины. Черно-белое изображение, далекое от художественного или фотографического, тем не менее было вполне отчетливым. Оксана охнула и без сил опустилась на стул. Она узнала этого человека.

Глава 52

Дежавю (уже виденное) — психическое состояние, при котором человек ощущает, что когда-то уже был в подобной ситуации или в подобном месте.

Город С., заброшенная стройка, утро.

Эпизод первый

Самой долгой стройкой в городе С. был зоопарк. После торжественной закладки первого кирпича лично первым секретарем горкома партии товарищем Петровым в рекордные сроки был возведен двухэтажный павильон и два строения поменьше. Горожане, посещающие расположенное поблизости кладбище, обещали своим детям, что скоро у них будет самый большой и красивый в стране зоологический парк.

Стройка закончилась так же быстро, как началась. В один день были демонтированы подъемные краны, вывезена техника и вагончики строителей. Народу ничего не объяснили. Ходили слухи, что какой-то академик-зоолог запретил строить зоопарк около кладбища. Вроде бы у животных от такого соседства крыша едет.

С тех пор место, предназначавшееся для знакомства подрастающего поколения с представителями животного мира, стало пользоваться дурной репутацией. Слишком часто его посещали звериного вида особи на двух ногах.

Ровно в восемь утра Андрей стоял на последней ступени лестницы недостроенного павильона, у входа в помещение без перегородок, испытывая тягостное чувство «уже виденного». За полтора года здесь мало что изменилось. Те же выщербленные стены с грязными потеками. Те же полуразрушенные колонны, которые каким-то чудом поддерживали потолок. Те же зияющие проемы окон. Разве что потеков, трещин и нецензурных надписей на стенах прибавилось да стало ощутимо больше следов жизнедеятельности человека на бетонном крошащемся полу. Держа в руках почтовый конверт, Андрей осторожно прошел внутрь, стараясь не наступить на разной свежести кучки дерьма. Коля шел за ним с обрезом в руках.

— Ну здравствуй, Сергеев, рад тебя видеть, ты по-прежнему пунктуален, — сказал стоявший у одного из оконных проемов мужчина с пистолетом в руке. — Узнаешь место? Проходи, будь как дома.

— Место я, конечно, узнаю, — ответил Андрей, подходя ближе, — а вот здороваться с вами не буду, Александр Игоревич, или как вас там на самом деле, поскольку здоровья вам не желаю.

— А как же клятва Гиппократа, Сергеев? — усмехнулся фельдшер психиатрической бригады, сосед Андрея по общежитию, он же бывший подполковник милиции Калиев, сбежавший из следственного изолятора. — Ты должен не просто желать — бороться обязан за мое здоровье и жизнь.

Андрей пожал плечами.