Маневры

Второй том будет опубликован в этом же файле, так что не спеши добавлять книгу в ”Прочитано".

Спасибо за твою поддержку! Именно благодаря ей история попала в топ сайта.

Том 2 Фрагмент 20

Глава 9

Капитан Элькин

22 июня 6-45 МСК

год пока непонятен

р-н местечка ЛОКАЧИ

Направление поиска — запад

После построения, сразу же подошел к капитану Аграновичу. Тот протянул руку и просто сказал: — Борис.

— Константин. Можно Костя. — И тут же продолжил. — Что у тебя за ребята, спортсмены есть?

— А как же, какой вид нужен?

— Боксеры, борцы, легкоатлеты, стрелки…

— Найдем. Ребята со всех четырех курсов.

— Первый и четвертый отпадает…

— Согласен. Сначала поищем из второго и третьего курсов.

И действительно восемь человек нашлось без особых проблем. Правда восьмого добрали с последнего курса, зато чемпиона училища по офицерскому многоборью. Почему искал в первую очередь боксеров?

Мне нужны были люди с высокой степенью эмоциональной устойчивости, способных держать удар и терпеть боль. Служа за «речкой» в ДШБ, пришлось несколько раз принимать новобранцев и проводить с ними КМБ. Обычно брал по три-четыре человека, надевал им боксерские перчатки и ставил в спарринг со старослужащими нашей бригады.

Большинство солдат стойко переносили удары и не теряли самообладания, с первых секунд проявляли бойцовский характер и, не теряя рассудка, отчаянно дрались до конца поединка. Таких и брал на заметку, чтобы передать их фамилии в первую очередь командиру нашей разведроты.

Но были и такие, кто пасовал, начинал злиться или плакать — вот они как раз и шли служить в подразделения обеспечения бригады. Техника, выносливость и сила кандидатов меня не интересовала, но если эти качества присутствовали конечно же обязательно брались мной на заметку. Для меня было важным определить способности бойцов идти в бою до самого упора, независимо от степени своей подготовленности в сравнении с соперником. Побеждает не тот кто сильнее, а тот кто идет до конца. И если паренек смотрел на старослужащего как из амбразуры, то он подходил для нашей службы. Через полгода большинство из них уже владело достаточными навыками и умениями рукопашного боя.

Через полчаса мы уже готовые к разведвыходу получали боевую задачу.

Хорошо укатанная не нами дорога, с гравийным покрытием, ложилась под все восемь колес нашей «семидесятки» ровной лентой и достаточно тяжелая машина легко катила вперед, как горячий нож через масло пролетая через небольшие, пронизанные утренними солнечными лучами перелески. Не снижая скорости, она уверенно выскакивала в поля, в которых уже желтела и склоняла к земле тяжелые колосья пшеница или синели бескрайними просторами посевы льна.

Водителем был чеченец. По плавности хода, по ровному гулу обоих двигателей было понятно, что за своей «ласточкой» он не только смотрит, но и правильно обслуживает.

После небольшой рощицы мы вскочили на мощенную булыжником дорогу. С одного взгляда было понятно, что это старая дорога, или как говорят в Сибири тракт, и уже служит здешним людям не одну сотню лет, и наверняка, если бы вдруг заговорила, могла рассказать много чего интересного и познавательного, но сейчас она была разбита в хлам прошедшей по ней техникой, гужевым транспортом и густо покрыта мелкими и большими воронками от бомб.

На самом полотне, и вдоль него валялись уже вздутые и смердящие трупы разной скотины и людей. Тут были старики и дети, женщины и подростки, которых побили еще безнаказанно бесчинствующие в воздухе немецкие самолеты немцев.

Успев повидать многое за свою не очень долгую службу, сейчас я был шокирован этой безрадостной и жуткой картиной. Сильнейший спазм предательски сдавил мое горло, и я почувствовал огромную злость и меня мощной волной залила жгучая ненависть. Даже там за «речкой», где с диким ожесточением мы резались с душманами, не раз и не два повидав смерть, подобного этому ни разу не встречал. Дополняли все это, накренившиеся на пробитые, оторванные взрывами колеса, сгоревшие и полусгоревшие, разбитые и перевернутые, съехавшие в кюветы, сиротливо стоявшие грузовики и телеги, среди которых иной раз проглядывались сгоревшие легковушки и даже громоздкий автобус. И вишенкой на тортик, все это густо и обильно было покрыто пылью, облака которой до конца еще не успели опуститься на землю. Настоящая война неотвратимо стала суровой явью.

Сверившись по карте, определил, что впереди, километров через пять-шесть должна была проходить дорога Владимир — Волынский — Горохов. К тому же отчетливо стали слышны даже отдельные выстрелы и разрывы множества орудий, а не гул канонады как раньше.

Не доехав до дороги примерно с километр, мы услышали в той стороне гул авиационного мотора, а затем разрывы бомб и вроде бы пулеметную стрельбу, которую было почти не слышно.