Мандариновый раф для хорошей девочки (СИ)

— Паша! Такого мне не надо. Я и не просила и не намекала. Какой из меня начальник, если я… — я не договорила. Хотела сказать — не работаю по специальности. А чем продавщица не та же работа? Суть одна… Со своим начальством я общаюсь. В курсе дел.

Мой начальник с кондитерской вот любит со мной по работе поговорить. Я всегда знаю, что продаётся, что нет. Какой у них маркетинговый план, какая стратегия. В торговле главное понять, что человеку, покупателю — самому надо. И понять быстро. А розница это или опт, кофе ты продаёшь с пирожными или дерево и бумагу…

— Мороженка? Так что, звоню Костяну?

— Кому?

Паша потёр себе лоб, улыбаясь.

— Константину Алексеевичу.

— Боже… Как неудобно это, Паша! — вдруг зарделась и начала протестовать я. — Это же ты меня пристраиваешь, потому что мы с тобой спим. И этот твой Константин Алексеевич, конечно, об этом знает!

— Алевина! — Паша постучал пальцами по рулю. — Вот скажи мне: зачем ты сама на этот мой жест навешиваешь такие ярлыки?

— Ты про что, Паша? Ну а как… Ты мне решил помочь, потому что…

— Ну вот есть пацан у меня знакомый. Толковый. Димасом зовут. Я его недавно к себе устроил на работу. Потому что — что? Потому что повторяюсь — толковый, и без дела мается. Слушаешь меня? Знаешь, я с ним не сплю. Он, конечно, парень симпатичный…

— Птолемеев! — я его легонько толкнула.

— Ну а в чём принципиальная разница? — теперь Паша на меня пристально уставился и даже слегка ко мне наклонился. — Я тебя знаю, подозреваю, что ты справишься, и мне не придётся за тебя краснеть. И за свою просьбу, так?

А вдруг не справлюсь? А вдруг не подойду. А тому Костяну — Константину Алексеевичу придётся меня взять на работу, или как раз краснеть, отказывая, потому что Паша…

— Ну а если ты сильно накосячишь, я всегда смогу сказать — ну бабы, что с них взять! Спасибо, друг Костя, что помог. Ущерб, — тут Паша неожиданно рассмеялся, — я возмещу.

Мне кажется, Птолемеев только что про кого-то вспомнил. Но он, охламон, уже опять стал серьёзным.

— Ну так что? Звоню ему?

— Звони…

Паша позвонил при мне. Разговаривал нарочито вежливо, но мне показалось, он дурачится. Как-то жутко мне неловко…

— Тебя подвезти туда? После обеда?

— Да я доберусь, Паша. Ты что, проконтролировать хочешь, что я поеду? Так если ты договорился, я теперь в любом случае поеду!

— Хорошо. А то я не уверен, что смог бы. Сегодня день сложный.

— Ты мне только хоть адрес с телефоном скинь. А то где мне искать твоего Костяна Алексеевича…

— Уже, — Паша сбросил мне контакт с названием фирмы и адресом и убрал телефон. — Мороженка, мне пора ехать!

Я неожиданно для себя схватила Пашу за руку. Можно бы было не отпускать…

— И чего ты? — Птолемеев сжал мою руку, второй, свободной, погладил меня по щеке.

— Скучаю по тебе…

— Хочешь, сегодня вечером встретимся? — он продолжил гладить меня по лицу, провел по губам пальцем. — Моя Мороженка до вечера не растает?

— Не знаю… Всё может быть… А как это мы встретимся вечером? Я с мамой не договаривалась, а детей одних оставлять не буду.

— Хочешь я заеду к тебе? — и сам продолжает меня наглаживать. Во взгляде плотоядный огонёк разгорается, и от этого меня ещё сильнее тянет к нему, как магнитом.

— Как это — ты ко мне заедешь?

— Останусь у тебя.

— Ты же не умеешь тихо, — а сама давай ластиться, как будто я нарочно.

— Это ты не умеешь тихо, — смеётся Птолемеев и забирает свою руку. Я смотрю недовольно.

— И что мы будем: тише мышек? Хотя… это я мышка. А ты у нас кот.

— Я кот?

— Наглый как кот.

— Мышка, Мышка… Нет, — Паша покачал головой. — Ты не Мышка, не подходит тебе. Ты — Мороженка.

— А ты всё равно кот.

— Так котам нельзя сладкое.

— А мой Мармелад ест.

Вот что сказала? Хоть бы сначала думала. Птолемееву что? Опять рассмеялся, потянулся ко мне, правда, как оказалось — не ко мне, мимо, взялся за ручку, открыл дверь.

— Выходи, Мороженка. Созвонимся вечером. Я уже везде, где можно, опоздал.

Глава 29. Собеседование Али

Зашла домой. Сразу к шкафу — надо прикинуть, что у меня есть из одежды. Получается, на собеседование сегодня иду… А моё начальство опять как раз просило выйти на пятидневку. Такая эта пятидневка, правда — до восьми-то вечера. Я возьми да и ответь — я ж не робот. А потом думаю, что зря я так, и деньги мне не лишние. Неужели почувствовала какую-то заботу иль опору, что чуть от приработка не отказалась? Да ещё пока и не с чего… И нечего!

Что бы там мне ни советовали, я к Паше так относиться не могу. Помогает — спасибо, но тянуть с него… Марина эта тоже между делом успела добавить, что для мужчины нормально и жену иметь, и любовницу — это у них для статуса, чтоб друг перед другом бахвалиться. Не знаю, не понимаю и не хочу в это лезть.

Правда ещё думаю, что надо отказаться от подарков. Сказать Паше твёрдо, чтобы ничего мне больше не дарил. Вчера вон как шустро потратила сертификат его. Раз и нету. А сейчас стою перед шкафом и думаю — дура-нет?