Малыш

Мердок, крепкий парень, весьма неразговорчивый, необщительный, недавно женился на дочери соседнего фермера. Красивая, крепкая молодая женщина, которую любило все семейство Маккарти, отличалась величавой красотой, ровным и спокойным характером, изящными, благородными манерами, что весьма нередко для ирландок из низших слоев общества. Лицо Китти — так звали невестку Маккарти — оживляли большие голубые глаза, белокурые волосы вились локонами под лентами головного убора. Китти обожала мужа, и Мердок, обычно весьма сдержанный, иногда не мог сдержать мягкой улыбки, глядя на жену, поскольку испытывал к ней глубокую привязанность. Поэтому Китти употребляла все свое влияние, чтобы успокоить его всякий раз, когда очередной посланец националистов разъезжал по стране с пропагандистской кампанией, объявляя, что никакое примирение между лендлордами и арендаторами невозможно.

Само собой разумеется, что все Маккарти были добрыми католиками, и поэтому неудивительно, что всех протестантов они считали своими врагами[113].

Мердок не пропускал ни одного митинга, и можно себе представить, как сжималось сердце Китти, когда он уезжал в Трали или в какое-то другое соседнее местечко. На многолюдных собраниях он выступал со свойственным всем ирландцам красноречием, и по возвращении, когда Китти читала на лице муже обуревавшие его страсти, или когда он, притопывая ногой, призывал к аграрной революции, она по знаку Мартины подходила к нему и пыталась успокоить.

— Мой милый Мердок, — увещевала она, — необходимо терпение… и смирение…

— Терпение! — восклицал он. — А годы бегут, и ничего не меняется! Какое может быть смирение, когда такие мужественные создания, как бабушка, трудившиеся всю жизнь, остаются нищими! Оставаясь терпеливым и смиренным, бедная моя Китти, кончаешь тем, что в конце концов соглашаешься на все, теряешь сознание собственных прав, впрягаешься в ярмо, а на это я не соглашусь никогда… никогда! — повторял он, гордо вскинув голову.

У Мартина Маккарти было еще два сына, Пат, или Патрик, и Сим, или Симеон, двадцати пяти и девятнадцати лет.

Пат в настоящее время плавал матросом торгового флота на одном из кораблей почтенного торгового дома Маркьюарт из Ливерпуля. Что касается Сима, то он, как и Мердок, никогда не покидал фермы, и отец нашел в них великолепных помощников в полеводстве и уходе за скотом. Сим без возражений подчинялся старшему брату, признавая его превосходство. Он испытывал к нему такое уважение, как если бы тот был главой семьи. Будучи последним и, следовательно, самым избалованным ребенком, Сим отличался веселым нравом, представляющим сущность ирландского характера. Он любил пошутить, посмеяться, оживляя своим присутствием и меткими репликами несколько излишне строгий уклад этого патриархального дома. Необычайно бойкий, он резко отличался от более степенного, серьезного старшего брата.

Такова была трудолюбивая семья, в которую и направлялся Малыш. Какой разительный контраст между деградирующей средой «рэгид-скул» и здоровой и благожелательной обстановкой ирландской фермы!… Разве его воображение не будет поражено такой переменой?… Вне всякого сомнения. Правда, наш герой только что провел несколько недель в относительно благоприятной обстановке у своенравной и капризной мисс Анны Вестон, однако и там он не нашел подлинной любви, ибо приверженность к сценическим эффектам делает все чувства в артистической среде столь эфемерными, мимолетными и ненадежными.

Комплекс построек, в которых разместилось семейство Маккарти, был ограничен соображениями строгой необходимости. Многие фермы подобного рода в богатых графствах Великобритании устроены с гораздо большим комфортом и даже роскошью. Но, в конце концов, хозяин сам планирует хозяйство, и не важно, если ферма не так уж и велика, если дело ведется толково и с умом. Заметим, однако, что Мартин Маккарти не принадлежал к наиболее защищенной категории «йоменов»[114], каковыми являются владельцы небольших земельных наделов. Он был всего лишь одним из многочисленных арендаторов герцога, можно было бы даже сказать, одной из сотен сельскохозяйственных машин, работающих на необъятных полях лендлорда.

Жилой дом, возведенный наполовину из камней, а наполовину из перемешанного с соломой навоза, был одноэтажным; бабушка, Мартин и Мартина Маккарти, Мердок с женой занимали изолированные комнаты, отделенные от общей залы с огромным камином, в которой собиралось все семейство на завтраки, обеды и ужины. Наверху, рядом с чердачными помещениями, располагалась мансарда[115], освещаемая через два слуховых окна — она служила жилищем Симу и Пату в те периоды, когда те находились под родительской крышей.

Позади дома, с одной стороны, располагались ток, гумно, крытая рига, навесы, где стояли сельскохозяйственные орудия и инструменты; с другой — коровник, овчарня, молочная ферма, свинарник, птичий двор.