Малыш

Торговец был, конечно, несказанно удивлен, и не только юным возрастом партнера, но и совсем не детской сообразительностью, с которой тот отстаивал свои интересы. Наконец, дело было улажено к обоюдному удовлетворению, на что понадобилось всего два часа. Прежде чем сесть на вечерний поезд, Малыш решил поужинать и направился в один из ресторанчиков в районе вокзала. О поездке он ничуть не жалел, поскольку ему удалось избежать судебного процесса. Но в Белфасте, кроме того, нашего героя ждал еще и сюрприз.

Вечерело. Снег прекратился. Но из-за резких порывов студеного морского ветра, дувшего от устья реки Лаган, холод пробирал до костей.

Проходя мимо одной из городских фабрик, Малыш увидел скопление народа. Вся улица была запружена людьми. Ему пришлось пробиваться сквозь густую толпу возбужденных людей. Был день выплаты. Толпа, состоявшая из рабочих и работниц, была до крайности возмущена предстоящим со следующей недели уменьшением почасовой оплаты труда.

Следует сказать, что льноводство и льнопрядение были некогда завезены в Ирландию, и в частности в Белфаст, французскими протестантами, эмигрировавшими из Франции после подписания Нантского эдикта. Семьи осевших в Ирландии французов до сих пор имели значительные вклады в промышленных предприятиях. Данная фабрика, в частности, принадлежала Англиканскому обществу. Большинство рабочих были католиками, и потому понятна та особая ярость, с которой они защищали свои права.

Вскоре крики сменились прямыми угрозами. В окна и двери фабрики полетели камни. В этот момент на улицу ворвались полицейские отряды с целью разогнать толпу и схватить зачинщиков.

Боясь опоздать на поезд, Малыш попытался выбраться из толпы, но не тут-то было. Чтобы не быть опрокинутым, избитым и раздавленным атаковавшими толпу полицейскими, он поспешил укрыться в нише у какого-то подъезда и увидел, как под жестокими ударами стражей порядка вдоль стены свалилось пять-шесть рабочих.

Рядом с ним упала на землю какая-то девушка, одна из тех несчастных фабричных работниц, которых сразу можно узнать по жалкому, изможденному, болезненному виду. И хотя бедняжке было лет восемнадцать, выглядела она не старше двенадцати. Ее сбили с ног, и она закричала:

— На помощь… на помощь!

Малышу показалось, что этот нежный голосок как будто донесся из далекого прошлого… Но чей же это голос?… Сердце нашего героя бешено заколотилось…

И когда наконец под напором полицейских толпа рассеялась и улица опустела, мальчик склонился над несчастной девушкой… Она лежала без движения. Малыш приподнял золотистую головку и повернул так, чтобы свет от газового рожка упал на бледное лицо.

— Сисси… Сисси… — прошептал он.

Да, то была Сисси… Но она ничего и никого не слышала.

Тогда, не раздумывая, словно он имел все права на эту несчастную как брат на сестру, Малыш приподнял девушку и повел, вернее потащил, к вокзалу.

И когда поезд тронулся, Сисси была уложена на подушки в купе первого класса. Она по-прежнему была без сознания. Встав рядом с ней на колени, Малыш ласково звал ее… что-то говорил… сжимая в объятиях.

Разве он не имел права увезти Сисси, подругу горького детства?… Да и к кому еще она могла обратиться за помощью, если не к этому ребенку, которого она так часто защищала своим телом от побоев в отвратительной лачуге мегеры?

Глава XIII ГРИП ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ЧЕРНОГО ЦВЕТА И… ОБЕТА БЕЗБРАЧИЯ

Шестнадцатого ноября 1885 года во всей Ирландии — да что там в Ирландии, — на всех Британских островах, во всей Европе и во всей вселенной, — не было места счастливее, чем магазин «Для тощих кошельков» торговой фирмы «Литтл Бой энд К°»… А если таковое и существовало, то не иначе, как в счастливейшем уголке рая.

Сисси разместили в лучшей комнате. У ее изголовья стоял Малыш. Девушка только что признала в своем спасителе того самого маленького мальчика, который сумел убежать через крысиный ход из лачуги мегеры, — и вот теперь он стоит перед ней, рослый, крепкий, возмужавший.

Когда они расстались, Сисси только-только исполнилось семь лет, а теперь ей уже восемнадцать. Измученная тяжелой работой, лишениями и нищетой, сможет ли она когда-нибудь стать той красивой девушкой, какой обещала стать когда-то? Если бы не эта страшная атмосфера изнурительного фабричного труда…

Друзья не виделись почти одиннадцать лет. И тем не менее Малыш сразу же узнал Сисси по голосу, хотя едва ли признал бы ее в лицо. И Сисси сохранила в сердце память о мальчугане, товарище по несчастью.

Об этом и говорили мальчик с девушкой, держа друг друга за руки, и перед их взорами оживали картины полного невзгод прошлого!