Малые войны

По моему приказу от 6 октября прошлого года я позвал вас на войну против Турции для освобождения наших угнетаемых братьев, для освещения печального Косово. В течение неполного месяца вы своим мужеством, беспримерной храбростью и самопожертвованием победили неприятеля, освободили Косово.

Солдаты!

Война на Балканах окончена. Наши братья освобождены. Мир с Турцией заключен. Теперь вам следовало бы вернуться по домам, к своей работе, к своим родным, к своим милым и дорогим, которые вас с нетерпением ожидают.

К моему большому сожалению, мои дорогие солдаты, вы не можете еще вернуться по домам. Вы еще не можете увидеться со своими милыми и дорогими, не можете отдохнуть от тяжелых трудов. Болгары, вчерашние наши союзники, вместе с которыми еще недавно мы боролись плечо к плечу, которым мы, как настоящие братья, помогали всей душой и своею кровью облили их дорого стоящий Адрианополь, болгары оспаривают у нас те земли в Македонии, которые мы одни с такими жертвами приобрели. Болгария, вдвое увеличившаяся в этой общей союзнической войне, не уступает вдвое меньшей Сербии ни Прилепа королевича Марко, ни Битоля, где вы, мои храбрецы, так прославились и откуда выгнали последние турецкие войска, боровшиеся против нас. Болгария, [420] окруженная двумя морями, не дает Сербии связаться ни с одним морем. Сербия и ее творцы — сербская армия — не могут и не должны допустить этого. Они должны свои приобретения, свои кровавые приобретения беречь и охранять от всякого, даже и от своего вчерашнего союзника — болгар.

С нами вместе против болгар идут в войне и наши союзники — греки, у которых болгары также хотят отнять то, что они приобрели, и наши братья-черногорцы, потому что они хотят защищать сербскую землю.

Солдаты!

Во имя бога и нашего правого дела — вперед! Снова развейте сербское победоносное знамя и понесите его победоносно перед рядами нашего нового врага, как победоносно вы пронесли его от Вардара до Солуни, через Прилеп и Битоль, через Косово и Призрен.

Вперед, солдаты! Любящим Отечество и праведным помогает бог!

Петр (С.р.)

Настоящий приказ прочесть всем солдатам.

Начальник штаба верховной команды, почетный адъютант е.в. короля, воевода Р. Путник (С.р.)

VIII пехотный полк II призыва, народная армия № 222, 18 июня 1913 года.

Коменданту 1 батальона, для соответствующего распоряжения. Прочесть в батальоне при торжественной обстановке.

18 июня 1913 года. Орах.

Комендант, подполковник Симеон Иованович. [421]

Как видит читатель, в этом манифесте нет ни слова об атаках болгар, совершенных 16 июня, об атаках, которые, по словам г-на Гартвига, были причиной сильного возбуждения в Белграде. Очевидно, прокламация была напечатана до этих атак; тем более, что, изданная 18 июня в Белграде, она не могла 18-го же июня попасть в руки Орахского коменданта, подполковника Симеона Иовановича. Впрочем, по фотографии этого документа, помещенной в газете «Мир» от 25 июня 1913 года и которую я воспроизвожу в настоящей книге, видно, что в заглавии число «18 июня» и «в Белграде» написаны рукой.

Выступили и Греция с Сербией. Король Константин, как это устанавливается рапортом комиссии Карнеги, выехал еще 14 (27) июня в Солунь с прокламацией о войне против болгар в кармане. И к страхам Балканской войны присоединились ужасы войны междусоюзнической. Снова печать Каина заклеймила народы, которые стали так симпатичны всему образованному миру своей решительностью и своею храбростью в борьбе за свободу.

Писали тогда газеты, которые потом своим влиянием так много помогли грекам и сербам, что все союзники одинаково ответственны за эту последнюю войну. «Русское Слово» заявило, что если Сербия и Греция не прекратят военных действий, то тяжелая ответственность за братоубийственную резню падет на белградских и афинских политических деятелей. «Если эти последние отклонят предложение г-на Данева о прекращении враждебных действий, — продолжала та же русская газета, — они тем самым покажут вероломство и двуличность своей политики». Отозвалась 21 июня (4 июля) и «Temps», говоря, что хотя, как видно, болгары и напали первые, но сербы тотчас же показали, что только ожидали случая, чтобы обратить схватки аванпостов в настоящую войну. Греки, жаловавшиеся в последнее время на снаряды, брошенные в их флот болгарами в Кавале, покрыли себя позором бесславной резни 1200 болгарских солдат в Солуни. [422]

Одну поправку, думаю, история внесет в этот приговор. А именно: что в то время, как в Болгарии провинились только неответственные факторы, — у других ответственные правительства отнеслись к подписанным ими договорам как к клочкам бумаги. Самым бесцеремонным образом были растоптаны эти договоры.

И кто знает, те, кто вне Болгарии усерднее всех растаптывали эти договоры, не будут ли первыми раскаиваться в этом? Крах Балканского Союза и нынешняя великая война не кроют ли в себе для них неожиданностей и разочарований?