Мальтийский крест. Том 1. Полет валькирий

Анастасия за один вечер сумела превратиться из недоделанной аггрианки в настоящую русскую девушку. С инстинктивным умением объяснить мужчине, выбранному для себя, кто впредь будет в их союзе главным. Независимо от того, как это будет выглядеть на людях.

Она сама внезапно захотела полной близости, и тут же сумела удержаться, в то время как он, чьё желание и готовность Настя ощутила в полной мере, себя перестал контролировать.

Значит, так будет и дальше. Стартовую позицию проигрывают (или выигрывают) один раз. Ну и хорошо, ему, мужу (так она в уме его и назвала), ведь только лучше станет. Со всем своим бестолковым героизмом, умом, отвагой (перед которой подпоручик Вельяминова, как и все офицеры всех семи отрядов «Печенег», неважно, мужчины или женщины, искренне преклонялись), крестами, чинами, лично изъявлённым «Монаршим Благоволением». А муж у неё будет правильный. Свой долг исполняющий, в не касающиеся его дела не встревающий, послушный. Одновременно готовый стать спиной к спине против всего мира. С нею. И упаси бог, на другую (Настя не стала произносить просящееся на губы слово) посмотрит. Двадцать семь лет имел на свободу совести и развлечений. А уж теперь…

— Покажи, где я смогу просто поспать…

Он провёл её в спальню, где стояла явно лишняя Для холостого офицера широкая кровать.

— Спасибо, дальше я сама разберусь…

— Вот тут, обрати внимание, — с вновь проявившимся гордым вызовом, сказал Валерий, — на двери очень прочный засов. Закройся, на всякий случай.

— Что ты у меня за дурак! — она совсем легонько приобняла его за плечи, коснулась губами уголка губ. — Иди. Не морочь себе голову…

Ближе к рассвету Уваров вскинулся, машинально пощупал рукой рядом. Нет её. А он ожидал, что коснётся рукой прекрасного и желанного тела. Могла бы и прийти, при всех её принципах и заморочках. Хоть офицерских, хоть девичьих.

Валерий сел и заметил вдалеке, на навощённом паркете, световой блик. Накинул на плечи махровый банный халат и отправился на разведку.

Открыл третью по коридору дверь, не спальни, куда он Настю определил, а рабочего кабинета. И увидел, выходит, не подругу, а подчинённую, сослуживицуВельяминова, в золотистой комбинации на голое тело, сидела в кресле перед письменным столом и торопливо писала автоматической чернильной ручкой на стандартных листах бумаги. Несколько, уже заполненных, веером лежали на синем сукне слева, толстенькая пачка чистых — справа.

В левой руке она держала дымящуюся папиросу. Это Валерию не понравилось больше всего остального. За каким чёртом ему курящая жена?

От едва заметного движения воздуха между дверью и окном Настя вскинула голову.

— А, это ты? Чего не спишь?

— А ты? Что за?.. — он не подобрал слова, каким назвать её поведение, более чем странное, по любым меркам. На циферблате — пятый час утра. И, несмотря на прочее, его внимание слишком привлекала почти совсем открытая кружевным вырезом грудь любимой.

Нет, не только эта примечательная деталь женского организма его привлекала и отвлекала. Если бы подполковник, бывший фронтовой поручик и штабс-капитан, легко покупался на подобные штучки (как поёт знаменитая «примадонна»), его закопали бы в красный туркестанский песок раньше, чем вручили потом и кровью выслуженную третью звёздочку. Без всяких «пяти штыковых атак».

Он заметил и другое, по службе более важное. Телефонный аппарат, вечером и всегда стоявший на тумбочке у окна, переместился на стол, под её левую руку. Значит, с кем-то разговаривала глубокой ночью, пока он спал. А она — нет.

Интересно. Тут в нём заговорила не ревность, а инстинкт контрразведчика.

— Договорились ведь, — сказала Анастасия, — доклад должен быть готов к десяти утра. Вот и работаю. Заканчиваю четвёртый вариант.

— Нет, ну что ты за…— и опять слов не нашлось, — что за… педантка, Настёна? Успеем, всё успеем, иди сюда!

Он почти силой вытащил её из за стола, прижал к себе, начал целовать, куда попадал губами.

— Моя, моя милая, любимая… Пойдёшь за меня замуж? Прямо завтра?

Анастасия отстранилась, переводя дыхание после собственного, очень длинного последнего поцелуя.

— За тебя? — отодвинула Уварова на расстояние вытянутых рук. Посмотрела внимательно, оценивающе. — Да, может, и пойду. Раз лучше нет. Только не завтра и не послезавтра. Зачем мне муж, который при виде не совсем одетой девушки забывает — времена Для свадьбы совсем не подходящие.

И сразу стала очень серьёзной.

— Не бойся. Я от тебя — никуда. Только давай подождём ещё… немножко.

Словно не замечая, что её одеяние едва-едва, да и то чисто символически прикрывает верхнюю треть бёдер, подставила губы для поцелуя и тут же отстранилась.