Мальформ

Кэб замедлился, слышалось ворчание и кряхтение извозчика-келпи, сменившее веселые незатейливые песнопения. Должно быть, он очень устал и еще хотел испить воды.

Оказаться в тени и прохладе точно так же желали взмокшие Уинтроп с Ио. Ван'e бы и сам выпил добрую половину кувшина, а может быть и вылил его содержимое себе на голову. Ренвуар посмотрел на зонт, как знать, что случится вечером, но понадобиться он может сейчас разве что от солнца.

За почти два часа пути головки желтых тюльпанов немного поникли, а на их с Ио рубашках образовались неприятные мокрые пятна в области подмышек. Как бы жарко ни было, придется накинуть верхнюю одежду, чтобы скрыть следы данной физиологии. Пот Ио пах иначе, сладко, про себя же он не мог сказать того же.

– Прибыли! – заржал возница.

Ио и Ван'e выскочили из экипажа, белые камушки захрустели под их ногами. Ренвуар закинул один десим в коробку из-под чая “Mariage Freres”, а может и “Kusmi Tea”, висевшей на шее мальформа, такая уж она истертая от бесконечных прикосновений и дорожных странствий, толком не разберешь марку.

Теперь все их руки заняты поклажей, которую они забрали из кэба, проверив не выронили ли чего на пол. Нет, все при них.

– Во сколько забрать, господа? – поинтересовался мальформ, ему уже не терпелось потащить свою ношу на колесах к конюшням Милтонов.

– Часов в семь вечера, наверное, – пожал плечами ренвуар.

– Долго ждать, – рассудил возница. – Я, пожалуй, смотаюсь в город, а потом вернусь за вами. А с вас еще двадцать сантимов.

– Добро, – согласился Уинтроп. Унформисты не могли быть уверены, что смогут выбраться из этой ухоженной, но все-таки глуши, поэтому и согласились.

– Тогда до вечера! Надеюсь, будет дождь! – замотал своей лошадиной головой мальформ, улыбнулся во все зубы и, заржав, как самая обычная лошадь, поспешил восвояси.

Ван'e и Ио осмотрелись. Особняк Милтонов вблизи можно сравнивать только с кораблем. В воспоминаниях из детства все кажется огромным, а стоит на это взглянуть через годы – океан превращается в лужу, а башня воображаемого злодея не выше двух этажей. Тут же все осталось по-прежнему. Милтон Хаус все так же слишком огромен. Зато какая от него тень! Пока они переводили дух во имя Единства, к ним навстречу уже спешил слуга, перебирая ногами точно гусь, а за ним волочился его мальформ.

Лакей настаивал на том, чтобы помочь с поклажей, но без своего саквояжа и его приятного веса Уинтроп ощущал бы себя совсем не в своей тарелке, он возвращал его к реальности, к цели их визита.

Волнение и истома от дороги, смешивающиеся с необходимостью встречи с Эдит Милтон и ее семьей, вновь нахлынули. Они лишь отступили на время, пока все его мысли занимал Ио. А теперь вновь вернулись. Милтоны, разумеется, ожидали его отца. Придется объясняться почему тот не смог приехать, выдержать прищур глаз хозяев и их снисходительные якобы понимающие кивки головой. Ему хотелось побыстрее со всем закончить и покинуть это место. Прогуляться по округе, заглянуть в деревню, провести остаток дня с Ио. Извозчику он назвал примерное время. На Милтонов может уйти несколько часов, а может и минут двадцать, если все будет развиваться по сценарию, который крутился всю дорогу на уме, но так скоро возвращаться в город он не собирался, что бы ни случилось.

От настойчивости слуг его отвлекли стук копыт, ржание и девушка, оказавшаяся рядом с ними. Светлые волосы собраны в пучок, он чуть растрепался от быстрой езды, глаза горят, а щеки пылают.

“Нет, это не Эдит… – выдохнул Ван'e. – Может ее родственница? Какая-нибудь кузина”.

Он не помнил ничего про сестер или братьев девушки, есть они или нет, а с той самой поры про Милтонов он ничего не слыхал, точнее, ничего толкового, кроме:

“А вы бывали на балу у Милтонов?”, “А вы слышали про Милтонов?”, “Милтоны выкупили все акции “Такой-то Компани”, а продали активы “Сякой Компани” на торгах весьма по завышенной цене!” и все в таком роде.

Ничего путного про лорда и леди Милтон ему неведомо, кроме того, что тяга их к ренвуарам и мальформам совсем уж странная. Но не ему судить. Может он и не придерживается желания окружить себя одними лишь им с Ио подобными, но к одному мальформу он привязан крепко-накрепко. Значит можно считать, что есть у них нечто общее. Может со временем взгляды его изменятся на сей счет, станут более консервативными, закостенелыми, скучными? Но сейчас он мог с уверенностью сказать, что не совсем видел себя в роли преподобного доктора с паствой ренвуаров и мальформов.

Еще Уинтропу известно о смерти отца Эдит, но он не знал ни обстоятельств, ни того, когда это случилось и как Милтоны все это пережили. Конечно, время и эта утрата изменили ее. Она уже не та назойливая девчонка из его обрывочных воспоминаний. Кем же ты стала, Эдит Милтон?

– Доброго всем дня! – воскликнула всадница и сразу же соскользнула с лошади. Вручила поводья мальформу и поспешила к дверям.

– Мисс Бёрни, добрый день! – весьма радушно воскликнул слуга, но просверлил ту недобрым озадаченным взглядом. – Гостей мы ждем к вечеру.